Образование и наука в будущем. Образование и будущее науки. Хочешь изменений - изменись сам
В 70-е годы мы прозевали революцию персональных компьютеров (ПК). Сейчас собираемся прозевать суперкомпьютерную (СК)-революцию.
Сегодня мы продолжаем разговор о проблемах развития фундаментальной науки России - главного условия нормального вхождения страны в постиндустриальное общество. Как уже говорилось, наука советская служила двум целям: военному могуществу и поддержке системы госуправления. А потому и не смогла быстро перестроиться и начала рушиться в 10 раз быстрее, чем экономика. В результате мы имеем лишь 17 критических технологий, соответствующих мировому уровню, и только две, этот уровень опережающих...
За “длинноногой Америкой” гоняться бессмысленно
Министерство науки подготовило сейчас новый список, насчитывающий семь основных приоритетных направлений развития науки и техники и 52 критические технологии федерального уровня. Список этот лучше и современнее своего предшественника, и акценты в нем расставлены поправильнее. Но пока он не утвержден правительством, стоит спросить, может ли Россия на средства своего нищенского бюджета поддержать все эти технологии и направления науки, которые по-прежнему составлены так, как будто Россия одна в состоянии проводить исследования по всему фронту науки и технологии. Абсурдность этого предположения не вызывает сомнения, и руководствоваться в составлении подобных перечней следовало бы не исходя из архаических представлений о державности, международном престиже и т. д., а из очень простых и трезвых понятий выгодности и реальности. Если 40% научного бюджета в 2000 г. будет выделено на фундаментальные исследования, то на все остальное остается так мало, что и по семнадцати направлениям мы вряд ли удержимся на уровне международных разработок и исследований.
Нам, конечно, не следует подражать Соединенным Штатам или гнаться за ними, потому что масштабы государственного финансирования науки и мощь научного потенциала несоизмеримы и различия “в разах” измеряются цифрами с двумя и тремя нулями. Соперничать со Штатами - значит уподобляться Людоедке Эллочке, соперничающей с дочерью Вандербильда. У нас свои проблемы, и мы должны решать прежде всего их, а не играть в мировую научную державу. Но кое над чем стоит задуматься. В последние 10-15 лет в мире активизировалась перестройка дисциплинарной структуры науки: снижается доля технических знаний и возрастает доля наук о жизни - биологии, генетики, всех отраслей медицины, а также биохимии, биофизики. Наиболее важным становится расширение комплекса медицинских дисциплин. В США совокупные затраты на научные исследования в области здравоохранения достигают 35 млрд. долл., или 20% всех НИОКР США. Более половины этой суммы вкладывают промышленные компании и бесприбыльные организации. В целевой структуре государственного научного бюджета на здравоохранение приходится 18%, и оно уступает только обороне, но существенно опережает такие статьи, как космос и энергетика. В области фундаментальных исследований здравоохранение давно опережает все остальные бюджетные статьи, причем эти расходы более чем в три раза превосходят исследования космоса, и это соотношение довольно стабильно. Отрыв медицины от обороны в фундаментальной области уже более чем шестикратный и имеет тенденцию к росту. Комплекс наук, связанных со здравоохранением, - клиническая медицина, биомедицина и биология - представляет сейчас более половины мирового научного знания, если использовать такой показатель, как доля указанных дисциплин в мировой научной периодике. В этих изданиях публикуются преимущественно результаты фундаментальных исследований, реализация которых произойдет в основном в начале XXI в.
Ясно, что России, затраты которой на науку и критические технологии в сотни раз меньше, чем в США, стоило бы поучиться не размазывать денежки в интересах групп давления и лоббирующих научных генералов по всему фронту мыслимых и немыслимых научных направлений и технологических разработок, а сконцентрировать усилия там, где это действительно выгодно и может быть реализовано в обозримые сроки. Но самое интересное заключается в том, что в новом списке основных направлений науки и критических технологий отсутствует даже намек на государственную поддержку и на разработку новых социально-экономических и гуманитарных знаний. А ведь именно просчеты в сфере управления, социально-экономического прогнозирования, социальной психологии, непонимание механизмов формирования постиндустриального общества и ошеломляющее невнимание к человеческому фактору были главной причиной всех наших неудач. Замечу, что в системе национальных приоритетов таких стран, как США, Англия, Япония, Австралия и Германия, социальные знания занимают не просто достойное, а ведущее место. Это видно из структуры подготовки профессионалов высшего уровня. В университетах Западной Европы, по данным на 1994 год, готовили: математиков - 3%, физиков - 9%, инженеров - 13%, социальных специалистов - 26% и т. д. Стоит задуматься, почему у нас по-прежнему больше половины всех факультетов выпускают неважнецки подготовленных инженеров, не находящих себе профессионального применения, а социальных специалистов считают образовательным товаром второго сорта. Заметьте, настоящие инженеры, т.е. люди, способные к созданию принципиально новых технологий и наукоемких продуктов, чрезвычайно важны и нужны любому развитому и развивающемуся обществу. Но для этого их научная подготовка должна быть во много раз выше, а главное - они должны уметь творчески проектировать и создавать новое и еще важнее - внедрять это новое быстро, с пониманием экономических и социальных последствий. А этому как раз у нас либо не учат, либо учат плохо. И реальность подтверждает печальную правоту моего вывода.
Кадры и суперкомпьютеры решают все
А теперь о самом главном. Наука в конце XX и начале XXI в. отличается и будет еще больше отличаться от науки середины XX, а тем более XIX в. Важнейшая причина этого - перманентная революция в области информационных технологий и телекоммуникаций. Мы в свое время недооценили значение компьютеров для науки, усмотрев лишь их оборонное значение. В 70-е годы мы прозевали революцию персональных компьютеров (ПК). Сейчас собираемся прозевать суперкомпьютерную (СК)-революцию. Поданным на ноябрь 1999 г., была зарегистрирована 651 СК система. Мощность современных СК приближается к 4 трлн. (4 терафлоп) операций в секунду. В ближайшие годы она может достигнуть нескольких сот терафлоп. У нас в СК-центре РАН и Миннауки установлен один СК мощностью в 1,3 терафлоп. Нужно ли говорить, что это меньше, чем капля в море? Современные информационные технологии и особенно СК позволяют накапливать и обрабатывать немыслимо большие массивы знаний. Используя СК, современные ученые могут получать трехмерные и четырехмерные визуальные изображения сложнейших химических реакций, структур гигантских молекул, работу генов, управляющих живыми организмами, моделировать, причем в режиме реального времени, работу всех финансовых и товарных бирж мира, делать точные прогнозы погоды, осуществлять глобальный экологический мониторинг, сложнейшие измерения, обрабатывать гигантские массивы информации, управлять автоматизированными производствами. Несколько тысяч биологических лабораторий, подсоединенных к СК в одном из калифорнийских университетов, одновременно решают сотни задач, от которых зависят создание новых лекарств, защита растений и животных, клонирование новых организмов, создание трансгенных растений и т.д. СК позволяют “проигрывать” процессы, связанные с термоядерным синтезом, моделировать полет ракет, колоссально удешевляя дорогостоящие научные исследования и пробег от идеи до коммерческого результата. Недавно четыре химика, работающие в одной американской фирме, за несколько месяцев синтезировали с помощью компьютерной технологии девять тысяч молекул различных лекарственных веществ, предназначенных для лечения глаукомы. Стоимость синтеза каждой "штуки" была около 15 долларов. В другой фирме примерно за такое же время 14 химиков, пользуясь более традиционными методами, синтезировали около трех с половиной тысяч молекул, при этом синтез каждой обошелся в сотни раз дороже. На этом примере отлично видно, как современные технологии связывают в одно целое науку, компьютеры и экономику. Там, где такой органической связи нет, наука обречена на вымирание.
СК-революция радикально модернизирует высшее образование, открывая доступ к новейшим знаниям и информации сотням тысяч студентов, выводя их на передний край науки. Получить современное образование, особенно при подготовке ученых, инженеров-исследователей, высших менеджеров и т. д., без использования СК-систем уже невозможно. Тот, кто лишен этих возможностей, может получить высшее профессиональное образование на уровне середины XX века, но никак не на уровне XXI. А между тем высшее профессиональное образование - важнейший ресурс современной науки и технологии, инновационного менеджмента и эффективного государственного управления. Поэтому наиболее развитые страны тратят на образование даже больше средств, чем на развитие НИР. Однако эти колоссальные затраты выгодны обществу и с лихвой окупаются. Если построить диаграммы доли ВВП на душу населения и количества лиц с высшим образованием на 100 занятых, то графически они окажутся удивительно похожими. Так, в самых богатых странах мира, например в США, Канаде, Японии и так далее, специалистов высшей квалификации больше, чем в остальных странах. Картинка выглядит так: на 100 человек в возрасте от 25 до 64 лет специалистов с высшим образованием в США - 35, Канаде - 30, Швейцарии - 28 (самый высокий уровень жизни в Европе), в Японии и Финляндии - 21, в Германии - 17, в Англии - 15, во Франции - 14. Для того чтобы общество прочно перешло в режим устойчивого развития и обеспечило высокий уровень материального, духовно-культурного и психологического комфорта, по имеющимся расчетам, число лиц с высшим профессиональным образованием должно составлять половину всех трудозанятых. Именно они будут инициировать инновации, создавать новые рабочие места, принимать рациональные решения, развивать культуру, науку и технологию. По числу студентов и лиц с высшим образованием на 100 занятых Россия занимает неплохое место (в 1999 г. - 19 на 100), но по качеству профессиональной подготовки мы все еще находимся на уровне конца 80-х гг. XX в., а не в начале XXI, и главная причина этого - нехватка ПК, слабое развитие Интернет и неподключенность к СК системам. Поэтому, модернизируя девиз 30-х гг., я бы сказал: “Кадры и суперкомпьютеры решают все”.
Хочешь изменений - изменись сам
Теперь я подведу некоторые итоги. Для того чтобы вывести Россию из ее нынешнего состояния, финансовой и общеэкономической стабилизации совершенно недостаточно. Опыт большинства развитых странах и малых постиндустриальных обществ (Нидерланды, Швейцария, Финляндия, Швеция и т.д.) показывает, что наука, образование и технологии, особенно информационные, все больше становятся главным системоформирующим фактором постиндустриальных обществ, обществ, основанных на знаниях. Знания всегда играли важную роль в развитии человечества, но сейчас, в эпоху, когда мы стоим перед сложнейшими экологическими, демографическими, технологическими, социально-экономическими, урбанистическими, политическими и цивилизационными проблемами, роль знаний, в первую очередь научных, колоссально возрастает. Образно говоря, если тысячу лет назад на сто единиц материального производства или политического действия требовалась одна единица знания, то сейчас соотношение изменилось прямо противоположным образом, в пропорции 1:1000.
В качестве комментария.
Если мы собираемся стать благоустроенным и благополучным обществом, удобным для проживания человека, то нам нужно радикально менять наши взгляды на соотношение науки, образования, технологии, экономики и политики. Эти изменения можно резюмировать следующим образом.
1. Наше государство должно точно сформулировать основную стратегическую цель, приемлемую для общества в целом. Этой целью должно быть создание общества комфорта, общества равных возможностей, общества, основанного на знаниях и высших технологиях, способных обеспечить самоподдерживающееся развитие и дать каждому человеку шанс на самореализацию.
2. Следует четко понять, что решающим механизмом я достижения этой цели является беспрецедентное по масштабам и скорости развитие науки, образования и технологии, требующее безотлагательного перехода к форсированному созданию нового научно-интеллектуального потенциала и реализации его результата в сфере услуг и производства, культуры и быта.
3. Для этого необходимо понять, что экономические, финансовые и социальные проблемы общества должны быть подчинены задачам научно-технологического развития, выращиванию новых интеллектуальных кадров на основе современного образования, использующего новейшие информационно-образовательные технологии. Все финансовые, организационные, управленческие и кадровые ресурсы должны работать на решение этой задачи: она - стержень будущего экономического роста и благосостояния, она - инструмент решения социальных и культурных задач.
4. До сих пор в структуре исполнительной власти ключевые позиции занимали Министерство экономики и Министерство финансов. Остальные ведомства и организации танцевали под их дудку. Если мы не даем клятвы следовать экономическим теориям, выращенным в совершенно Другой ситуации, в других странах, для решения других проблем, то нам следует сделать ключевыми структурами исполнительной власти Министерство науки и Министерство образования и, не лишая функциональной самостоятельности другие ведомства, нацелить всю финансовую и экономическую деятельность на решение главной задачи - модернизацию всех видов социально значимой деятельности, прежде всего реального сектора - производства и услуг, на основе достижений науки и информационных технологий.
5. Нам следует сконцентрировать максимум усилий на развитии информационных технологий и войти в пул суперкомпьютерных держав. Здесь ключ к будущему подъему общества, здесь выход из коллапса, из неустойчивости, из социальных конфликтов, из беспросветной серости и скуки, здесь ~ будущее нашей молодежи, однако здесь же и главная угроза. В ближайшее время мы можем потерять то немногое, что у нас еще соответствует международным требованиям, - корпус наших программистов. Месяц назад Германия приняла решение о снятии всяких ограничений на ускоренный въезд в страну программистов. Всего их требуется свыше трехсот тысяч, в США - свыше 400 тыс., в Канаде - свыше 100 тыс. Канцлер Шредер сказал на открытии международной компьютерной выставки, что Германия готова ежегодно принимать 30 тыс. программистов, и хлынут они туда в основном из России, у нас останутся лишь паралитики и старики.
6. Для того чтобы избежать окончательного разрушения оставшегося научного и программистского потенциала, нужно радикально изменить отношение к ученым, программистам и профессионалам высшей квалификации. Надо изыскать любые ресурсы, надо проявить гигантскую изобретательность и решительность и увеличить заработную плату ученым, программистам и инженерам-исследователям не в 2, не в 3, а по меньшей мере в 15-20 раз. Но этого мало. Нужно столь же радикально изменить отношение общества к науке и образованию, изменить статус ученых и вузовских профессоров. По опросу, произведенному Центром ИСТИНА в двух престижных университетах Москвы, из 169 опрошенных третьекурсников лишь один собирался делать научную карьеру. К пятому курсу, возможно, и он изменит решение. На вопросы, заданные в женской студенческой аудитории:“хотели бы вы выйти замуж за бизнесмена?”, “да” ответили 74%, “за крупного государственного деятеля?” -18%, на вопрос же “за аспиранта или ученого?” ответом был смех. Надо менять имидж ученых и науки, и притом не словами, а законодательными актами, льготами и привилегиями организациям, модернизирующим свою деятельность на базе достижений современной, в первую очередь отечественной, науки и технологии. Возможно, что скептику мои выводы покажутся нереальными или банальными. Но от этого они не становятся менее истинными. Другого будущего у России нет.
www.istina.inion.ru
Форум «Образование и наука - будущее России» прошел в Новосибирске.
Участие в форуме приняла председатель Тамбовской областной профсоюзной организации работников народного образования и науки, депутат Государственной Думы, Марина Назарова.
8 июня в Новосибирске «Единая Россия» провела пятый партийный форум, посвященный вопросам образования, под девизом «Образование и наука - будущее России». На форуме обсуждали увеличение расходов на образование и науку, повышение статуса и роли педагога, возможность привлечения бизнеса при софинансировании образования и науки в рамках государственно-частного партнерства, снижение административной нагрузки на образовательные учреждения и избыточной отчетности, обеспечение молодых ученых жильем и многое другое. На форуме были организованы пять дискуссионных площадок, на которых обсуждались перспективы развития образования и науки, но с разных ракурсов: «Дошкольное образование», «Воспитание и общенациональная задача», «Наука - ресурс и гарантия развития», «Новая школа» и «Профессиональные кадры для новой экономики».
Марина Назарова приняла участие в работе дискуссионной площадки «Новая школа» в качестве эксперта от Государственной Думы. На данной площадке участники обсуждали вопросы доступности образования и социальной мобильности, повышения качества школьного образования, снижения бюрократической нагрузки на школу, подготовки кадров для новой школы. По итогам работы дискуссионной площадки были приняты решения, которые вошли в итоговую резолюцию Форума.
В пленарной части партийного форума «Образование и наука - будущее России» слово дали руководителям образовательных учреждений разных уровней: дошкольного, среднего и высшего. Говорили не только о наболевшем, но и о достижениях. К примеру, о том, что в рамках партийного проекта «Детские сады — детям» создано около 800 тысяч мест в дошкольных образовательных организациях за счет строительства, реконструкции и капитального ремонта детских садов в 85 субъектах Российской Федерации.
В работе форума принял участие председатель партии «Единая Россия» Дмитрий Медведев. Подводя итоги форума, Дмитрий Медведев в своей речи отметил, что логическим продолжением этой работы станет новая и масштабная работа по строительству новых школ и ремонту действующих.
-Нам нужно будет создать свыше 6,5 миллионов новых школьных мест, чтобы полностью ликвидировать проблемы: вторую, третью смены, перевести детей из ветхих школ в новые и современные. Только в этом году мы планируем ввести около 50 тысяч новых мест. Это работа, которую мы с вами начали вести в рамках национального проекта «Образование». Мы понимаем, что тот, кто экономит на науке и образовании — экономит на своем будущем. А умное и образованное общество гораздо легче справляется с кризисами и вызовами, с которыми сегодня столкнулась наша страна. Такое общество увереннее движется вперед. Я уверен также в том, что сегодняшний форум нашей партии «Единая Россия», выработанные нами предложения, инициативы помогут Правительству найти эффективные, стратегически верные решения в образовательной и научной политике.
За принятие резолюции форума «Образование и наука - будущее России», проголосовали дружно. Стоит отметить, что ряд положений из этого документа и идей форума будут использованы для программы «Единой России» на выборах в Госдуму в сентябре этого года.
Академик Российской академии естественных наук А. РАКИТОВ.
Разрушенный научно-технологический потенциал, тот, которым обладала наша страна во времена СССР, восстановить уже не удастся, да и не нужно. Главная задача сегодня - ускоренными темпами создать в России новый, мощный научно-технологический потенциал, а для этого необходимо точно знать истинное положение дел в науке и высшем образовании. Только тогда решения по управлению, поддержке и финансированию этой сферы будут приниматься на научной основе и дадут реальные результаты - считает главный научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН, руководитель Центра информатизации, социально-технологических исследований и науковедческого анализа (Центр ИСТИНА) Министерства промышленности, науки и технологий и Министерства образования Анатолий Ильич Ракитов. С 1991 по 1996 год он был советником Президента России по вопросам научно-технологической политики и информатизации, возглавлял Информационно-аналитический центр Администрации Президента РФ. За последние годы под руководством А. И. Ракитова и при его участии было выполнено несколько проектов, посвященных анализу развития науки, технологий и образования в России.
Наука и жизнь // Иллюстрации
Благодаря высочайшей производительности суперкомпьютеры способны решать сложнейшие задачи.
Передовые вузы предоставляют возможность студентам пользоваться современной компьютерной техникой.
Молекулу белка такой сложной пространственной структуры можно смоделировать на суперкомпьютере за доли секунды.
ВОСЕМЬ КРИТИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЙ, СПОСОБНЫХ ПОДНЯТЬ ЭКОНОМИКУ И БЛАГОСОСТОЯНИЕ РОССИЯН: 1. Энергетические технологии.
2. Информационные технологии.
3. Экологические технологии.
4. Технологии для машиностроения и приборостроения.
5. Рациональное природопользование и геологоразведка.
6. Биотехнологии.
7. Транспортные технологии.
8. Комплекс технологий для легной промышленности, жилищного и дорожного строительства.
ПРОСТЫЕ ИСТИНЫ И НЕКОТОРЫЕ ПАРАДОКСЫ
Во всем мире, по крайней мере, так думает большинство, науку делают молодые. У нас же научные кадры стремительно стареют. В 2000 году средний возраст академиков РАН был более 70 лет. Это еще можно понять - большой опыт и большие достижения в науке даются не сразу. Но то, что средний возраст докторов наук - 61 год, а кандидатов - 52 года, тревожит. Если положение не изменится, то примерно к 2016 году средний возраст научных сотрудников достигнет 59 лет. Для российских мужчин это не только последний год допенсионной жизни, но и среднестатистическая ее продолжительность. Такая картина складывается в системе Академии наук. В вузах и отраслевых НИИ в общероссийском масштабе возраст докторов наук - 57-59 лет, а кандидатов - 51-52 года. Так что через 10-15 лет наука у нас может исчезнуть.
Но вот что интересно. По официальным данным, последние 10 лет конкурсы в вузы росли (2001 год стал в этом смысле рекордным), а аспирантура и докторантура "выпекали" молодых ученых высшей квалификации прямо-таки невиданными темпами. Если принять численность студентов, обучавшихся в вузах в 1991/92 учебном году, за 100%, то в 1998/99 году их стало на 21,2% больше. Численность аспирантов НИИ возросла за это время почти на треть (1577 человек), а аспирантов вузов - в 2,5 раза (82 584 человека). Прием в аспирантуру увеличился втрое (28 940 человек), а выпуск составил: в 1992 году - 9532 человека (23,2% из них с защитой диссертации), а в 1998-м - 14 832 человека (27,1% - с защитой диссертации).
Что же происходит у нас в стране с научными кадрами? Каков на самом деле их реальный научный потенциал? Почему они стареют? Картина в общих чертах такова. Во-первых, по окончании вузов далеко не все студенты и студентки рвутся в аспирантуру, многие идут туда, чтобы избежать армии или три года пожить вольготно. Во-вторых, защитившиеся кандидаты и доктора наук, как правило, могут найти достойную их звания зарплату не в государственных НИИ, КБ, ГИПРах и вузах, а в коммерческих структурах. И они уходят туда, оставляя своим титулованным научным руководителям возможность спокойно стареть.
Сотрудники Центра информатизации, социально-технологических исследований и науковедческого анализа (Центр ИСТИНА) изучили около тысячи web-сайтов фирм и рекрутерских организаций с предложениями работы. Результат оказался таким: выпускникам вузов предлагают зарплату в среднем около 300 долларов (сегодня это почти 9 тысяч рублей), экономистам, бухгалтерам, менеджерам и маркетологам - 400-500 долларов, программистам, высококвалифицированным банковским специалистам и финансистам - от 350 до 550 долларов, квалифицированным менеджерам - 1500 долларов и более, но это уже редкость. Между тем среди всех предложений нет даже упоминания о научных работниках, исследователях и т. п. Это означает, что молодой кандидат или доктор наук обречен либо работать в среднем вузе или НИИ за зарплату, эквивалентную 30-60 долларам, и при этом постоянно метаться в поисках стороннего заработка, совместительства, частных уроков и т. п., либо устроиться в коммерческую фирму не по специальности, где ни кандидатский, ни докторский диплом ему не пригодится, разве что для престижа.
Но есть и другие важные причины ухода молодых из научной сферы. Не хлебом единым жив человек. Ему нужна еще возможность совершенствоваться, реализовать себя, утвердиться в жизни. Он хочет видеть перспективу и чувствовать себя, по крайней мере, на одном уровне с зарубежными коллегами. В наших, российских, условиях это почти невозможно. И вот почему. Во-первых, наука и опирающиеся на нее высокотехнологичные разработки у нас очень мало востребованы. Во-вторых, экспериментальная база, учебно-исследовательское оборудование, аппараты и приборы в учебных заведениях физически и морально устарели на 20-30 лет, а в лучших, самых передовых университетах и НИИ - на 8-11 лет. Если учесть, что в развитых странах технологии в наукоемких производствах сменяют друг друга через каждые 6 месяцев - 2 года, такое отставание может стать необратимым. В-третьих, система организации, управления, поддержки науки и научных исследований и, что особенно важно, информационное обеспечение остались, в лучшем случае, на уровне 1980-х годов. Поэтому почти каждый действительно способный, а тем более талантливый молодой ученый, если он не хочет деградировать, стремится уйти в коммерческую структуру или уехать за границу.
По официальной статистике, в 2000 году в науке были заняты 890,1 тысячи человек (в 1990 году в 2 с лишним раза больше - 1943,3 тысячи человек). Если же оценивать потенциал науки не по численности сотрудников, а по результатам, то есть по количеству зарегистрированных, особенно за рубежом, патентов, проданных, в том числе за рубеж, лицензий и публикаций в престижных международных изданиях, то окажется, что мы уступаем наиболее развитым странам в десятки, а то и в сотни раз. В США, например, в 1998 году в науке были заняты 12,5 миллиона человек, из них - 505 тысяч докторов наук. Выходцев из стран СНГ среди них не более 5%, причем многие выросли, учились и получили ученые степени там, а не здесь. Таким образом, утверждать, что Запад живет за счет нашего научно-интеллектуального потенциала, было бы неправильно, а вот оценить его реальное состояние и перспективы стоит.
НАУЧНО-ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ И НАУЧНО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ
Бытует мнение, что, несмотря на все трудности и потери, старение и отток кадров из науки, у нас все же сохраняется научно-интеллектуальный потенциал, который позволяет России оставаться в ряду ведущих держав мира, а наши научные и технологические разработки до сих пор привлекательны для зарубежных и отечественных инвесторов, правда, инвестиции мизерны.
На самом деле, чтобы наша продукция завоевала внутренний и внешний рынок, она должна качественно превосходить продукцию конкурентов. Но качество продукции напрямую зависит от технологии, а современные, прежде всего высокие технологии (как раз они наиболее рентабельны) - от уровня научных исследований и технологических разработок. В свою очередь, их качество тем выше, чем выше квалификация ученых и инженеров, а ее уровень зависит от всей системы образования, особенно высшего.
Если говорить о научно-технологическом потенциале, то это понятие включает не только ученых. Его составляющие еще и приборно-экспериментальный парк, доступ к информации и ее полнота, система управления и поддержки науки, а также вся инфраструктура, обеспечивающая опережающее развитие науки и информационного сектора. Без них ни технологии, ни экономика просто не могут быть работоспособными.
Очень важный вопрос - подготовка специалистов в вузах. Попытаемся разобраться как их готовят на примере наиболее быстро развивающихся секторов современной науки, к которым относятся медико-биологические исследования, исследования в сфере информационных технологий и создания новых материалов. По данным последнего, изданного в США в 2000 году справочника "Science and engineering indicators", в 1998 году расходы только на эти направления были сопоставимы с расходами на оборону и превосходи ли расходы на космические исследования. Всего на развитие науки в США было затрачено 220,6 миллиарда долларов, из них две трети (167 миллиардов долларов) - за счет корпоративного и частного секторов. Значительная часть этих гигантских средств пошла на медико-биологические и особенно биотехнологические исследования. Значит, они были в высшей степени рентабельны, поскольку деньги в корпоративном и частном секторах тратят только на то, что приносит прибыль. Благодаря внедрению результатов этих исследований улучшились здравоохранение, состояние окружающей среды, увеличилась продуктивность сельского хозяйства.
В 2000 году специалисты Томского государственного университета совместно с учеными Центра ИСТИНА и нескольких ведущих вузов России исследовали качество подготовки биологов в российских вузах. Ученые пришли к выводу, что в классических университетах преподают в основном традиционные биологические дисциплины. Ботаника, зоология, физиология человека и животных есть в 100% вузов, физиология растений - в 72%, а такие предметы, как биохимия, генетика, микробиология, почвоведение - только в 55% вузов, экология - в 45% вузов. В то же время современные дисциплины: биотехнологию растений, физико-химическую биологию, электронную микроскопию - преподают лишь в 9% вузов. Таким образом, по самым важным и перспективным направлениям биологической науки студентов готовят менее чем в 10% классических университетов. Есть, конечно, исключения. Например, МГУ им. Ломоносова и особенно Пущинский государственный университет, работающий на базе академгородка, выпускают только магистров, аспирантов и докторантов, причем соотношение учащихся и научных руководителей в нем - примерно 1:1.
Такие исключения подчеркивают, что студенты-биологи могут получить профессиональную подготовку на уровне начала XXI века лишь в считанных вузах, да и то небезупречную. Почему? Поясню на примере. Для решения проблем генной инженерии, использования технологии трансгенов в животноводстве и растениеводстве, синтеза новых лекарственных препаратов нужны современные суперкомпьютеры. В США, Японии, странах Евросоюза они есть - это мощные ЭВМ производительностью не менее 1 терафлоп (1 триллион операций в секунду). В университете Сент-Луиса уже два года назад студенты имели доступ к суперкомпьютеру мощностью 3,8 терафлоп. Сегодня производительность самых мощных суперкомпьютеров достигла 12 терафлоп, а в 2004 году собираются выпустить суперкомпьютер мощностью 100 терафлоп. В России же таких машин нет, лучшие наши суперкомпьютерные центры работают на ЭВМ значительно меньшей мощности. Правда, нынешним летом российские специалисты объявили о создании отечественного суперкомпьютера производительностью 1 терафлоп.
Наше отставание в информационных технологиях имеет прямое отношение к подготовке будущих интеллектуальных кадров России, в том числе и биологов, поскольку компьютерный синтез, например, молекул, генов, расшифровка генома человека, животных и растений могут дать реальный эффект лишь на базе самых мощных вычислительных систем.
Наконец, еще один интересный факт. Томские исследователи выборочно опросили преподавателей биологических факультетов вузов и установили, что лишь 9% из них более или менее регулярно пользуются Интернетом. При хроническом дефиците научной информации, получаемой в традиционной форме, не иметь доступа к Интернету или не уметь пользоваться его ресурсами означает только одно - нарастающее отставание в биологических, биотехнологических, генно-инженерных и прочих исследованиях и отсутствие совершенно необходимых в науке международных связей.
Нынешние студенты даже на самых передовых биологических факультетах получают подготовку на уровне 70-80-х годов прошлого века, хотя в жизнь они вступают уже в XXI веке. Что касается научно-исследовательских институтов, то только примерно 35 биологических НИИ РАН имеют более или менее современное оборудование, и поэтому только там проводятся исследования на передовом уровне. Участвовать в них могут лишь немногие студенты нескольких университетов и Образовательного центра РАН (создан в рамках программы "Интеграция науки и образования" и имеет статус университета), получающие подготовку на базе академических НИИ.
Другой пример. Первое место среди высоких технологий занимает авиакосмическая отрасль. В ней задействовано все: компьютеры, современные системы управления, точное приборостроение, двигателе- и ракетостроение и т. д. Хотя Россия занимает в этой отрасли достаточно прочные позиции, отставание заметно и здесь. Касается оно в немалой степени и авиационных вузов страны. Участвовавшие в наших исследованиях специалисты Технологического университета МАИ назвали несколько самых болезненных проблем, связанных с подготовкой кадров для авиакосмической отрасли. По их мнению, уровень подготовки преподавателей прикладных кафедр (проектно-конструкторских, технологических, расчетных) в области современных информационных технологий все еще низок. Это во многом объясняется отсутствием притока молодых преподавательских кадров. Стареющий профессорско-преподавательский состав не в состоянии интенсивно осваивать постоянно совершенствующиеся программные продукты не только из-за пробелов в компьютерной подготовке, но и из-за нехватки современных технических средств и программно-информационных комплексов и, что далеко немаловажно, из-за отсутствия материальных стимулов.
Еще одна важная отрасль - химическая. Сегодня химия немыслима без научных исследований и высокотехнологичных производственных систем. В самом деле, химия - это новые строительные материалы, лекарства, удобрения, лаки и краски, синтез материалов с заданными свойствами, сверхтвердых материалов, пленок и абразивов для приборо- и машиностроения, переработка энергоносителей, создание буровых агрегатов и т. д.
Каково же положение в химической промышленности и особенно в сфере прикладных экспериментальных исследований? Для каких отраслей мы готовим специалистов - химиков? Где и как они будут "химичить"?
Ученые Ярославского технологического университета, изучавшие этот вопрос совместно со специалистами Центра ИСТИНА, приводят такие сведения: сегодня на долю всей российской химической промышленности приходится около 2% мирового производства химической продукции. Это лишь 10% объема химического производства США и не более 50-75% объема химического производства таких стран, как Франция, Великобритания или Италия. Что же касается прикладных и экспериментальных исследований, особенно в вузах, то картина такова: к 2000 году в России было выполнено всего 11 научно-исследовательских работ, а число экспериментальных разработок упало практически до нуля при полном отсутствии финансирования. Технологии, используемые в химической отрасли, устарели по сравнению с технологиями развитых промышленных стран, где они обновляются каждые 7-8 лет. У нас даже крупные заводы, например по производству удобрений, получившие большую долю инвестиций, работают без модернизации в среднем 18 лет, а в целом по отрасли оборудование и технологии обновляются через 13-26 лет. Для сравнения: средний возраст химических заводов США составляет шесть лет.
МЕСТО И РОЛЬ ФУНДАМЕНТАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Главный генератор фундаментальных исследований в нашей стране - Российская академия наук, но в ее более или менее сносно оборудованных институтах работают всего около 90 тысяч сотрудников (вместе с обслуживающим персоналом), остальные (более 650 тысяч человек) трудятся в НИИ и вузах. Там тоже проводятся фундаментальные исследования. По данным Минобразования РФ, в 1999 году в 317 вузах их было выполнено около 5 тысяч. Средние бюджетные затраты на одно фундаментальное исследование - 34 214 рублей. Если учесть, что сюда входит приобретение оборудования и объектов исследования, затраты на электроэнергию, накладные расходы и т. д., то на зарплату остается всего от 30 до 40%. Нетрудно подсчитать, что если в фундаментальном исследовании участвуют хотя бы 2-3 научных сотрудника или преподавателя, то они могут рассчитывать на прибавку к заработной плате в лучшем случае 400-500 рублей в месяц.
Что касается заинтересованности студентов в научных исследованиях, то она держится скорее на энтузиазме, а не на материальном интересе, а энтузиастов в наши дни совсем немного. При этом тематика вузовских исследований очень традиционна и далека от нынешних проблем. В 1999 году в вузах провели 561 исследование по физике, а по биотехнологии - всего 8. Так было тридцать лет назад, но никак не должно быть сегодня. Кроме того, фундаментальные исследования стоят миллионы, а то и десятки миллионов долларов - с помощью проволочек, консервных банок и прочих самодельных приспособлений их уже давным-давно не проводят.
Разумеется, есть дополнительные источники финансирования. В 1999 году 56% научных исследований в вузах финансировались за счет хозрасчетных работ, но они не были фундаментальными и не могли радикально решить проблему формирования нового кадрового потенциала. Руководители наиболее престижных вузов, получающих заказы на научно-исследовательские работы от коммерческих клиентов или зарубежных фирм, понимая, насколько нужна в науке "свежая кровь", начали в последние годы доплачивать тем аспирантам и докторантам, кого они хотели бы оставить в вузе на исследовательской или преподавательской работе, закупать новое оборудование. Но такие возможности есть лишь у очень немногих университетов.
СТАВКА НА КРИТИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ
Понятие "критические технологии" впервые появилось в Америке. Так назвали перечень технологических направлений и разработок, которые в первую очередь поддерживало правительство США в интересах экономического и военного первенства. Их отбирали на основе чрезвычайно тщательной, сложной и многоступенчатой процедуры, включавшей экспертизу каждого пункта перечня финансистами и профессиональными учеными, политиками, бизнесменами, аналитиками, представителями Пентагона и ЦРУ, конгрессменами и сенаторами. Критические технологии тщательно изучали специалисты в сфере науковедения, науко- и ехнометрии.
Несколько лет назад Правительство России тоже утвердило подготовленный Министерством науки и технической политики (в 2000 году оно переименовано в Министерство промышленности, науки и технологий) список критических технологий из более 70 основных рубрик, каждая из которых включала несколько конкретных технологий. Их общее число превышало 250. Это гораздо больше, чем, например, в Англии - стране с очень высоким научным потенциалом. Ни по средствам, ни по кадрам, ни по оборудованию Россия не могла создать и реализовать такое количество технологий. Три года назад то же министерство подготовило новый перечень критических технологий, включающий 52 рубрики (до сих пор, кстати, не утвержденный правительством), но и он нам не по карману.
Чтобы представить истинное положение дел, приведу некоторые результаты выполненного Центром ИСТИНА анализа двух критических технологий из последнего перечня. Это иммунокоррекция (на Западе используют термин "иммунотерапия" или "иммуномодулирование") и синтез сверхтвердых материалов. Обе технологии опираются на серьезные фундаментальные исследования и нацелены на промышленное внедрение. Первая важна для поддержания здоровья человека, вторая - для радикальной модернизации многих промышленных производств, в том числе оборонных, гражданского приборо- и машиностроения, буровых установок и т. д.
Иммунокоррекция предполагает прежде всего создание новых лекарственных препаратов. Сюда относятся и технологии производства иммуностимуляторов для борьбы с аллергией, онкологическими заболеваниями, рядом простудных и вирусных инфекций и т. д. Оказалось, что при общем сходстве структуры исследования, проводившиеся в России, явно отстают. Например, в США по самому важному направлению - иммунотерапии дендритными клетками, успешно применяющейся при лечении онкологических заболеваний, число публикаций увеличилось за 10 лет более чем в 6 раз, а у нас по этой тематике публикаций не было. Я допускаю, что исследования у нас ведутся, но если они не зафиксированы в публикациях, патентах и лицензиях, то вряд ли имеют большое значение.
За последнее десятилетие Фармакологический комитет России зарегистрировал 17 отечественных иммуномодулирующих препаратов, 8 из них относятся к классу пептидов, которые сейчас почти не пользуются спросом на международном рынке. Что касается отечественных иммуноглобулинов, то их низкое качество заставляет удовлетворять спрос за счет препаратов зарубежного производства.
А вот некоторые результаты, относящиеся к другой критической технологии - синтезу сверхтвердых материалов. Исследования известного науковеда Ю. В. Грановского показали, что здесь есть "эффект внедрения": полученные российскими учеными результаты реализуются в конкретной продукции (абразивы, пленки и т. д.), выпускающейся отечественными предприятиями. Однако и здесь положение далеко не благополучное.
Особенно настораживает ситуация с патентованием научных открытий и изобретений в этой области. Некоторые патенты Института физики высоких давлений РАН, выданные в 2000 году, были заявлены еще в 1964, 1969, 1972, 1973, 1975 годах. Разумеется, виноваты в этом не ученые, а системы экспертизы и патентования. Сложилась парадоксальная картина: с одной стороны, результаты научных исследований признаются оригинальными, а с другой - они заведомо бесполезны, поскольку базируются на давно ушедших в прошлое технологических разработках. Эти открытия безнадежно устарели, и вряд ли лицензии на них будут пользоваться спросом.
Таково состояние нашего научно-технологического потенциала, если покопаться в его структуре не с дилетантских, а с науковедческих позиций. А ведь речь идет о наиболее важных, с точки зрения государства, критических технологиях.
НАУКА ДОЛЖНА БЫТЬ ВЫГОДНА ТЕМ, КТО ЕЕ СОЗДАЕТ
Еще в XVII веке английский философ Томас Гоббс писал, что людьми двигает выгода. Через 200 лет Карл Маркс, развивая эту мысль, утверждал, что история есть не что иное, как деятельность людей, преследующих свои цели. Если та или иная деятельность не выгодна (в данном случае речь идет о науке, об ученых, разработчиках современных технологий), то нечего ожидать, что в науку пойдут наиболее талантливые, первоклассно подготовленные молодые ученые, которые почти даром и при отсутствии подобающей инфраструктуры будут двигать ее вперед.
Сегодня ученые говорят, что им невыгодно патентовать результаты своих исследований в России. Они оказываются собственностью НИИ и шире - государства. Но у государства, как известно, средств на их внедрение почти нет. Если новые разработки все же доходят до стадии промышленного производства, то их авторы в лучшем случае получают премию 500 рублей, а то и вовсе ничего. Гораздо выгоднее положить документацию и опытные образцы в портфель и слетать в какую-нибудь высокоразвитую страну, где труд ученых ценится иначе. "Если своим, - сказал мне один зарубежный бизнесмен, - мы заплатили бы за определенную научную работу 250-300 тысяч долларов, то вашим заплатим за нее же 25 тысяч долларов. Согласитесь, что это лучше, чем 500 рублей".
Пока интеллектуальная собственность не будет принадлежать тому, кто ее создает, пока ученые не начнут получать от нее прямую выгоду, пока не внесут радикальные изменения по этому вопросу в наше несовершенное законодательство, на прогресс науки и технологии, на развитие научно-технологического потенциала, а следовательно, и на подъем экономики в нашей стране надеяться бессмысленно. Если положение не изменится, государство может остаться без современных технологий, а значит, и без конкурентоспособной продукции. Так что в условиях рыночной экономики выгода - не позор, а важнейший стимул общественного и экономического развития.
РЫВОК В БУДУЩЕЕ ЕЩЕ ВОЗМОЖЕН
Что же можно и нужно делать для того, чтобы наука, которая еще сохранилась в нашей стране, начала развиваться и стала мощным фактором роста экономики и совершенствования социальной сферы?
Во-первых, необходимо, не откладывая ни на год, ни даже на полгода, радикально повысить качество подготовки хотя бы той части студентов, аспирантов и докторантов, которая готова остаться в отечественной науке.
Во-вторых, сосредоточить крайне ограниченные финансовые ресурсы, выделяемые на развитие науки и образования, на нескольких приоритетных направлениях и критических технологиях, ориентированных исключительно на подъем отечественной экономики, социальной сферы и государственные нужды.
В-третьих, в государственных НИИ и вузах направить основные финансовые, кадровые, информационные и технические ресурсы на те проекты, которые могут дать действительно новые результаты, а не распылять средства по многим тысячам псевдофундаментальных научных тем.
В-четвертых, пора создавать на базе лучших высших учебных заведений федеральные исследовательские университеты, отвечающие самым высоким международным стандартам в сфере научной инфраструктуры (информация, экспериментальное оборудование, современные сетевые коммуникации и информационные технологии). В них будут готовить первоклассных молодых специалистов для работы в отечественной академической и отраслевой науке и высшей школе.
В-пятых, пора на государственном уровне принять решение о создании научно-технологических и образовательных консорциумов, которые объединят исследовательские университеты, передовые НИИ и промышленные предприятия. Их деятельность должна быть ориентирована на научные исследования, инновации и радикальную технологическую модернизацию. Это позволит нам выпускать высококачественную, постоянно обновляющуюся, конкурентоспособную продукцию.
В-шестых, в самые сжатые сроки решением правительства нужно поручить Минпромнауки, Минобразования, другим министерствам, ведомствам и администрации регионов, где есть государственные вузы и НИИ, приступить к выработке законодательных инициатив по вопросам интеллектуальной собственности, улучшения процессов патентования, научного маркетинга, научно-образовательного менеджмента. Нужно законодательно закрепить возможность резкого (постадийного) повышения заработной платы ученых, начиная в первую очередь с государственных научных академий (РАН, РАМН, РАСХН), государственных научно-технических центров и исследовательских университетов.
Наконец, в-седьмых, необходимо срочно принять новый перечень критических технологий. Он должен содержать не более 12-15 основных позиций, ориентированных в первую очередь на интересы общества. Именно их и должно сформулировать государство, подключив к этой работе, например, Министерство промышленности, науки и технологий, Министерство образования, Российскую академию наук и государственные отраслевые академии.
Естественно, выработанные таким образом представления о критических технологиях, с одной стороны, должны опираться на фундаментальные достижения современной науки, а с другой - учитывать специфику страны. Например, для крохотного княжества Лихтенштейн, обладающего сетью первоклассных дорог и высокоразвитым транспортным сервисом, транспортные технологии давно не являются критическими. Что касается России, страны с огромной территорией, разбросанными населенными пунктами и сложными климатическими условиями, то для нее создание новейших транспортных технологий (воздушных, наземных и водных) - действительно решающий вопрос с экономической, социальной, оборонной, экологической и даже геополитической точек зрения, ведь наша страна может связать главной магистралью Европу и Тихоокеанский регион.
Учитывая достижения науки, специфику России и ограниченность ее финансовых и иных ресурсов, можно предложить очень краткий перечень действительно критических технологий, которые дадут быстрый и ощутимый результат и обеспечат устойчивое развитие и рост благосостояния людей.
К критическим следует отнести:
Энергетические технологии: атомную энергетику, включая переработку радиоактивных отходов, и глубокую модернизацию традиционных теплоэнергетических ресурсов. Без этого страна может вымерзнуть, а промышленность, сельское хозяйство и города остаться без электричества;
Транспортные технологии. Для России современные дешевые, надежные, эргономичные транспортные средства - важнейшее условие социального и экономического развития;
Информационные технологии. Без современных средств информатизации и связи управление, развитие производства, науки и образования, даже простое человеческое общение будут просто невозможны;
Биотехнологические исследования и технологии. Только их стремительное развитие позволит создать современное рентабельное сельское хозяйство, конкурентоспособные пищевые отрасли, поднять на уровень требований XXI века фармакологию, медицину и здравоохранение;
Экологические технологии. Особенно это касается городского хозяйства, поскольку в городах сегодня проживает до 80% населения;
Рациональное природопользование и геологоразведку. Если эти технологии не будут модернизированы, страна останется без сырьевых ресурсов;
Машиностроение и приборостроение как основу промышленности и сельского хозяйства;
Целый комплекс технологий для легкой промышленности и производства бытовых товаров, а также для жилищного и дорожного строительства. Без них говорить о благосостоянии и социальном благополучии населения совершенно бессмысленно.
Если такие рекомендации будут приняты и мы начнем финансировать не вообще приоритетные направления и критические технологии, а только те, которые реально необходимы обществу, то не только решим сегодняшние проблемы России, но и построим трамплин для прыжка в будущее.
"Наука и жизнь" о развитии науки, технологии и образования
Алферов Ж., акад. РАН. - № 3, 2000 г.
Алферов Ж., акад. РАН. - № 4, 2001 г.
Белоконева О. - № 1, 2001 г.
Воеводин В. Суперкомпьютеры: вчера, сегодня, завтра. - № 5, 2000 г.
Глеба Ю., акад. НАНУ. Еще раз о биотехнологии, но больше о том, как нам выйти в мир. - № 4, 2000 г.
Патон Б., президент НАНУ, акад. РАН. Сварка и родственные технологии в XXI веке. - № 6, 2000 г.
Распятые наука и образование РоссииДорогие друзья, дорогие коллеги!
Мое выступление является своего рода криком души российских ученых и педагогов, поскольку наука и образование находятся в состоянии глубочайшего кризиса, по сути дела в критической точке.
Связано это с глобальным нападением на духовную, культурную и интеллектуальную жизнь нашего общества — нападением на душу России. Это нападение на семью, на родителей, на детей; нападение на основные нравственные, духовные ценности; нападение на здоровье нации, на ее мозг и душу. Это проявляется в провозглашении всеохватывающего, безумного потребительства и его оголтелой пропаганде в СМИ.
«Закулисье», опирающееся на внутренние деструктивные силы в России, с бешенной энергией и настойчивостью осуществляет подрыв наших фундаментальных нравственных ценностей. Отбрасывается то, что является провозглашением Высшего начала и того что содержится во всех великих религиях и провозглашалось многими поколениями выдающихся мыслителей. В том числе жесткое нападение осуществляется на интеллектуальный потенциал нашей страны, на науку и образование, которые являются главными факторами цивилизационного развития.
Это особенно важно сейчас, когда человечество находится на грани перехода в новый научно-технологический уклад. Почти ежедневно в мире происходят крупные открытия. Наука развивается практически экспоненциально. Появляются новые знания, кардинально изменяющие наше представление о мироздании и устройстве вещей. Появляются новые смыслы, новые вызовы и требования их преодоления. Основой устойчивого развития в это ситуации является образование и наука. В нашей стране сейчас, к сожалению, эти важные факторы развития унижены и практически разрушены, и это разрушение продолжается. Если угодно наука и образование являются базовыми факторами устойчивого развития. Это неоднократно анализировалось, это известно. По этому поводу проходили крупнейшие форумы. Анализ проблемы устойчивого развития в свое время был одним из главных предметов рассмотрения ООН и ЮНЕСКО . Еще раз я хочу обратить внимание читателей и всех нас на то, что ситуация в науке и образовании является просто ужасающей. Образование запущено по совершенно тупиковому пути. Фундаментальная наука доведена до состояния полного истощения. Это вызвано чудовищным недопониманием роли науки и образования. Как-то так получилось, что наши финансисты любо абсолютно не понимают смыслов современной жизни, либо сознательно разрушают науку и образование и ведут страну к деградации. Выше я уже упоминал, что это глобальная общая разрушительная тенденция, источником которой является теневое зарубежное управление .
Конкретно что происходит с образованием? В СССР образовании было лучшим в мире и это признавалось, даже нашими недоброжелателями . Сейчас наше образование находится на 26 месте в мире, и это еще завышенная оценка. Наука, во времена СССР бывшая на 2 месте , сейчас вообще в ничтожном состоянии. В 2000 году она опустилась до уровня, находящегося где-то на уровне между Чили и Турцией (Рис. 1). Эта катастрофа и с годами, прошедшими с 2000 только усугублялась. Противоестественно, что наши «экономизированные» чиновники до сих пор не могут понять, что «наука это не роскошь, а средство перемещения в будущее»!
Рис.1. Расходы на научные исследования и разработки (% от ВВП, 1995 — 96 гг.)
Без науки, опирающейся на высокий уровень образования, никаких шансов войти в следующий цивилизационный уклад нет. Без науки и образования вообще невозможно в этом цивилизационном мире понять где мы находимся, осознать самих себя и пути развития — в одночасье мы будем не в состоянии понять от чего умрем.
Управленцы, чиновники, руководство страны должны понять в конце концов, что работа ученого это колоссальный труд, помноженный на страсть к познанию , понять, что это прямая обязанность государства — поддерживать эту деятельность и воспитывать молодое поколение в этом направлении. Для того, чтобы это имело место быть, в первую очередь нужно восстановить почтение и всестороннее уважение к Учителю, к научным школам, к работе с одаренными детьми, к воспитанию, сохранению и всестороннему поощрению талантливых ученых.
Что касается этого грандиозного развала в науке и образовании, то здесь на самом деле все абсолютно ясно — все то, что «изобрели» , так называемые «реформаторы» , — это полная профанация и перечеркивание всего того выдающегося в науке и образовании, что было сделано нашими великими предками — Ломносовым, Менделеевым, Вернадским, Королевым, Курчатовым, Сухомлинским, Макаренко, Иоффе и др.
Основано это безобразие на ненависти и презрении, тиражируемых реформаторами по отношению ко всему великому в науке и образовании, что было создано ранее (дореволюционной России и в СССР). Все, даже самое лучшее, даже то, что признавалась нашими противниками , освистывалось в России под лозунгом — «все что было в СССР — должно быть уничтожено». Это провозглашалось как абсолютное зло, как то, что должно быть разрушено до тла, якобы во благо будущего (Чубайс, Гайдар, Березовский и им подобные).
Во главе науки и образовании оказались люди непрофессиональные и бесчестные, такие как Кузьменов (Высшая Школа Экономики), Филлипов (МИНОБР) — начавший убиение образования и недавние министры провозгласившие, что надо учить не знаниям, а корысти. Было провозглашено, что нужно воспитывать не творческих людей, а формировать такое специфическое существо, такого глобального потребителя — Кадавра, желудочно неудовлетворенного по Стругацким .
Творчество, как смыслообразующее начало , патриотизм как проявление любви к своей стране, честь, совесть и достоинство — все эти сущностные понятия были подвергнуты осмеянию. Людей, которые говорили об этих вещах, обвиняли в квасном патриотизме, детской наивности и непонимания современности. Относительно этих людей — людей неравнодушных, создавался образ глупых простаков — «Юродивых». Очень точно эту ситуацию в свое время описал Достоевский в романе «Бесы»:
«Мы сделаем такую смуту основ. <…>
Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! <…>
Не надо образования, довольно науки! И без науки хватит материалу на тысячу лет, но надо устроиться послушанию. <…>
Мы уморим желания: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве <…>»
В это же время, руководство университетами, ВУЗами и научными академическими учреждениями было передано в большинстве своем непрофессионалам, так называемым менеджерам, различного рода бюрократам, чиновникам от экономики или просто отставным полковникам.
Разрушительные тенденции непосредственно коснулись также Российской Академии Наук, в которую вместо людей наиболее талантливых, выдающихся стали избирать чиновников, директоров институтов, олигархов, детей богачей (ранее — детей и членов политбюро), родственников академиков и представителей власти.
Особенно это обострилось в связи с реформой РАН, когда фактически вся административная власть была передана так называемым менеджерам , которые стали закладывать совершенно антинаучные принципы организации и руководства наукой. Это в значительной степени привело к существенной деградации РАН, как собрания, ассоциации ученых высшего уровня.
Старшее поколение, которое в это время оказалось гораздо более образованным и квалифицированным чем среднее и младшее, начали выбрасывать и увольнять из академических институтов и университетов под лозунгом возрастного ценза. Таким образом оказалась нарушена связь времен. Были разрушены научные школы . Научные школы были одними из выдающихся достижений советского времени. Это были «ансамбли », симбиоз выдающихся зрелых ученых и талантливых молодых. Был нарушен основной принцип: Учитель — ученик . Этот тезис был образно описан в одном из романов Рея Бредбери:
Рис. 2 Цитата из романа Рея Бредбери «Может быть, мы уже уходим».
Была создана совершенно порочная система оплаты труда руководителей — начальников ВУЗов и научных институтов, даже директоров школ. Этим начальникам из совершенно иного кошелька власть начала платить зарплату в 10-100 раз превышающую зарплату ведущего научного сотрудника в научном институте, профессора в университете и учителя в школе . Это разделило стеной непонимания и возмущения тех, кто учит и делает науку и тех, кто ею управляет и имеет неоправданную власть. Это абсолютно деморализовала научно образовательную среду и лишило ее творческих смыслов.
В последние годы, как снежная лавина на ученых и педагогов обрушился безумный вал бюрократии . Бесконечные и бессмысленные отчеты, непрерывные и унизительные проверки, создание целого сонма специальных отделов и комиссий по качеству образования и значимости научных исследований и т.п. Эта оголтелая деятельность кипучих бездельников в лице МИНОБРа, администраций институтов и ВУЗов парализовало всю творческую и созидательную энергию ученых и педагогов. У них почти не осталось возможности и времени заниматься главным своим делом — учить учеников и проводить исследования.
Возникла целая система формальной, нумерологической (цифровой) оценки результативности ученых и педагогов. Конкретной формой этого безумия служит «числовая» оценка качества работников науки и образования.
Придуманные совершенно идиотские принципы этой «числовой» оценки, такие как коэффициент значимости научной статьи(К). Этот коэффициент (импакт-фактор) резко отличается для разных научных журналов. Одни из них, например, русские имеют К= 0,44 (Вестник Российской Академии Наук), 0,771 (Журнал технической физики), 2,3 (Успехи физических наук) и зарубежные 3,39 (Applied Surface Science), 37,2 (Science), 40,14 (Nature), 187,04 (CA — A Cancer Journal for Clinicians) и т.п.
Совершенно очевидно, что такое «числовое» разделение при оценке качества конкретной работы, статьи ученого выглядит совершенно нелепо, поскольку новое знание и даже открытие, может быть сообщено в любой публикации, в любом журнале, на конференции, на круглом столе в личном контакте ученых и важна только суть научного сообщения и его качества с точки зрения новизны и значимости. И таких примеров в истории науки масса, например, Ломоносов, Менделеев, Герц, Планк, Бор, Мендель, Эйнштейн, Фабрикант (Басов, Прохоров), в самое последнее время Перельман и т.п.
Интересно, что многие фундаментальные открытия первоначально нашли свое отражение в статьях, опубликованных в журналах, которые по своему рейтингу вообще бы не учитывались при нынешнем положении дел в российской науке. Причем вышесказанное касается не только российских, но и западных ученых. Ярким примером является открытие Беднорцем и Мюллером высокотемпературной сверхпроводимости в 1986 году. Первоначально их работа была отвергнута с жесткой рецензией из высокорейтингового журнала Physical Review Letters. Авторы представили ее в немецкий журнал Z. Phys. B — Condensed Matter 64, 189-193 (1986) с крайне низким рейтингом (Bednorz J.G., Muller K.A. //Zs. Phys. Kl.B. 1986. Bd. 64. S. 189.), но оказалось, что уже в следующем 1987 году работа была удостоена Нобелевской премии . Данный пример показывает всю глупость поверхностных оценок работы ученого и липовую связь между качеством научной работы и рейтингом издания, в котором она была опубликована. Нет в этом никакой взаимосвязанности. Только время расставит все на свои места. Луи Пастер сделал свои фундаментальные открытия, работая на пивоварне, Мендель — на грядках в монастыре — кого это теперь интересует, если они вошли в историю на века. Поэтому нельзя, чтобы бюрократическая инквизиция превращала жизнь ученых в борьбу за существование как в материальном, так в моральном аспектах, вводя дикие оценки эффективности их работы.
Особенно эти идиотические оценки унизительны для России. Унизительны по рейтингу журналов и чрезвычайно вредны, поскольку публикации русских ученых в зарубежных журналах всегда были затруднены и всегда в той или иной степени дискредитировались, а приоритеты замалчивались. Примеры: А. Попов — Г. Маркони, Менделеев — Л. Мейер, А. Лодыгин — Т. Эдисон, А. Можайский — братья Райт. И особенно это ощущается сейчас, когда на каждом шагу, отечественные успехи всячески дискредитируются. В Советское время, в связи с этим был создан Комитет, который регистрировал открытия советских ученых , как наиболее выдающиеся достижения в области познания. Потом, к сожалению, во время распада СССР, такая регистрация открытий прекратила свое существование.
Итак, научный продукт, а также педагогический, может быть оценен только квалифицированейшим экспертным анализом и реальными подтверждениями значимости этих научных достижений в будущем, как с точки зрения нового шага в познании, так и с точки зрения прикладного значения этих новых знаний.
Мы неоднократно слышали от нашего Президента, что наука и образование являются одним из ведущих факторов развития России, а чиновники на местах этот тезис полностью дискредитируют и игнорируют .
Поставили нового министра образования Ольгу Юрьевну Васильеву. Ее представление в министры поддержали Президент и Патриарх. Появились большие надежды, появились разумные ее высказывания и предложения, такие, например, как примат воспитания, значимость русского языка, литературы, истории, в образовательный цикл введена астрономия. Наметился еще целый ряд прогрессивных действий. Но! создается впечатление, что так называемые либералы ей всячески мешают. Не дают сформировать профессиональный коллектив и противодействуют; препятствуют введению в образовательный процесс нравственных принципов, заимствованных из православия, навязывают так называемый «секспросвет», борьбу с семьей — ювенальную юстицию и т.д. Существует совершенно оголтелая деятельность чиновников ювенальной юстиции, отбирающих детей из семей по надуманным и совершенно нелепым принципам. Разрушается система внешкольной работы с молодежью и т.д.
Это зло многолико — оно сочится их всех щелей чиновного самодурства и своевластия. Оно смертельно опасно, оно разрушительно для нашего общества. С другой стороны, это зло проявлено и по сути своей примитивно. При наличии государственной Воли его можно пресечь в одночасье.
Существенно то, что большинство людей это понимают. Это родители, дедушки и бабушки и это сами молодые и те, кто учится, и те, кто собирается учиться, и даже маленькие. Государство и общество обязано остановить эту чуму. Было бы неплохо изолировать и наказать тех, кто ее распространяет.
Что касается Науки , главной бедой является то, что это основополагающая область и инструмент развития цивилизации не обозначен как один из основных приоритетов в политике России . Так — нечто вроде удовлетворения любопытства высоколобых фантазеров, т.е. ученых. Это поразительно, что это происходит в наш век — во время перехода к новому научно-технологическому укладу . Мы уже говорили об этом выше.
Итак, первое — это недопонимание значимости науки . Второе — это практически произошедший распад основных организационных структур науки:
— дискретизация и деградация академии наук,
— упразднение государственного управления наукой, которое осуществлялось в советское время Госкомитетом по науке и технике
— а также развал отраслевых институтов ГИПХ, ГОИ и др.
Что касается РАН, ее либералы сознательно опорочили (Гайдар заявлял, например, что государство, которое не может достойно содержать научные исследования, не имеет права иметь науку такого содержания и качества, как это было в СССР).
Кроме этого в самой РАН накопились проблемы и пороки, которые разрушали ее изнутри. Когда «безватность» бывшего президента РАН Осипова достигло своего апогея, была возможность поднять авторитет РАН если бы на пост президента избрали нобелевского лауреата — Жореса Алферова. При его энергии и авторитете, он мог бы частично изменить ситуацию. Вместо этого на период избрания нового президента, академия погрузилась в свару и не выдвинула практически ни одного конструктивного предложения, кроме требования своей полной независимости и дополнительного финансирования .
При этом в пространство была вброшена совершенно безумная идея инквизиции в науке. Была создана и поддержана членами академии так называемая «комиссия по Лженауке ». Идея, абсолютно не соответствующая научной парадигме и противоречащая основному целеполагании науки — поиску нового знания. Эта идея в значительной степени послужила не столько к объективной оценки знаний, сколько резко напрягла отношения между учеными.
С другой стороны, от государственных либералов, была предложена совершенно порочная идея — соединить абсолютных неучей в науке, так называемых менеджеров, с профессиональными учеными, придав этой структуре, с названием «ФАНО», руководящую роль в управлении наукой. ФАНО соединили с ослабленным авторитетом академиков. Это разрушило академию и это было преступлением против истории и национальной безопасности России . Академия, как особая структура, курирующая фундаментальную науку, была создана Петром I. Она отображала специфику ситуации с наукой и образованием в России. Просуществовала Академия более 300 лет. Она имела выдающиеся достижения. С ее помощью Россия осуществила свой Великий подвиг выхода в космос , создала ядерный щит , открыла лазерные технологии и многое другое. Академическую ассоциацию, как высшую элиту научного сообщества, необходимо возродить и вылечить .
Одновременно произошла резкая деградация научно-технического образования. Существенно понизился интерес талантливой молодежи к таким дисциплинам, как физика и математика — являющимися основой научно-технического прогресса. Недофинансирование науки и создание совершенно неприемлемых условий для работы ученых привело к массовому оттоку талантливых исследователей за рубеж.
Анализ ситуации в науке и образовании неоднократно давался в ряде статей, публикаций, выступлениях на конференциях, в письмах на имя правительства и президента РФ, многих выступлениях в интернете и т.д (см. например ).
Принципы функционирования НиО в настоящее время настолько глубоко искажены и запущены по такому ложному — тупиковому пути, что требуется срочное возвращение на естественный путь развития. Самый простой путь — это возвращение к хорошо забытому апробированному старому, что можно было бы провозгласить как лозунг:
«назад в будущее!».
Приведем лишь некоторые простейшие, очевидные соображения из того что необходимо было бы сделать:
1) Утвердить, провозгласить безусловный приоритет науки и образования , как первоочередную задачу страны и как основной фактор устойчивого развития и национальной безопасности.
2) Сконцентрировать внимание на сохранении фундаментальных оснований науки и образования, возрождении, оздоровлении и придании авторитета академическим структурам.
3) В образовании отказаться от порочного принципа оценки знаний согласно ЕГЭ.
4) Возродить, восстановить научные школы РФ.
5) Возродить всестороннюю поддержку талантов в науке и образовании. Создать специальные программы посвященное этому, специальные школы и методики.
6) Все начинается со школы, а в школе нет достойных учебников на всех уровнях. Что касается естественно-научного направления, то самое простое было бы вернуться к советским учебникам, задачникам и пособиям, дополнив их современными достижениями. Сейчас это особенно несложно сделать, имея ввиду возможности издания этих учебников в электронном виде.
8) Необходимо восстановить организационную систему управления наукой. Возродить Государственный Комитет по Науке и Технике . Восстановить управления отраслевой науки и возродить разрушенные отраслевые и научные институты, таких как ГОИ, ГИПХ и др.
9) В образовании требуется немедленно ликвидировать принцип подушного финансирования .
10) Упорядочить и сделать адекватной и справедливой оплату труда начальников и ученых, непосредственно занимающихся наукой .
11) Создать специальные программы интеграции науки и высшей школы .
Безусловно наука и образование катастрофически недофинансированы по крайней мере в 2 раза(по имеющимся оценкам) . Имеющееся финансирование не дает никакой возможности развития науки и образования. Средства на это безусловно могут быть найдены и пути нахождения этих средств неоднократно предлагались выдающимися учеными, ведущими политическими партиями и научно-образовательной общественностью страны.
Существующие научные ассоциации РАН, РАЕН, Петровская академия и ряд других являются мощным потенциалом поступления новых идей и осуществления экспертных оценок. Все эти академии, включая РАН, должны стать мощным, консультативным и общественным органом.
В то же время необходимо создать и укрепить Научно Образовательную Элиту — сформировать своего рода совет старейшин включающей в себя ученых и мыслителей высочайшего уровня ответственных за жизнь .
Главным органом поддерживающим, финансирующим и управляющим наукой должно стать ГОСУДАРСТВО и в его лице Государственный Комитет по Науке и Технике.
Представляется, что необходим специальный целевой налог на крупный бизнес с отчислением в сферу науки и образования.
Все что было отмечено выше, является лишь частью тех проблем и способов их решения. В этот труднейший и чреватый глобальными опасностями период деградации потребительской парадигмы необходима предельная мобилизация и ответственность всех общественных сил и руководства страны. Россия безусловно может преодолеть это.
Георгий Николаевич Фурсей, Вице-президент РАЕН, Заслуженный деятель науки РФ, д.ф.-м.н, проф., акад. РАЕН
Список литературы
1. Фурсей Г. Н. Наука и образование в общем контексте культуры как определяющий фактор устойчивого развития России / Г. Н. Фурсей, Е. И. Рюмцев, М. Н. Чирятьев; при содействии и участии Д. С. Лихачева; СПбГУ и др. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998. — 162 с.
9. Как обустроить наше образование, http://ruskline.ru/analitika/2016/08/26/kak_obustroit_nashe_obrazovanie/
10. О производстве в России — Георгий Фурсей,