Примите так!"

Тут едок стал и даже горче перца

Злодея вид.

Добра за зло испорченное сердце

Ах! не простит.

Высокий дух посредственность тревожит,

Тьме страшен свет.

Портрет еще простить убийца может,

Аренду ж - нет.

Зажглась в злодее зависти отрава

Так горячо,

Что, лишь надел мерзавец Станислава

Через плечо,-

Он окунул со злобою безбожной

Кинжал свой в яд

И, к Деларю подкравшись осторожно,-

Хвать друга в зад!

Тот на пол лег, не в силах в страшных болях

На кресло сесть.

Меж тем злодей, отняв на антресолях

У Дуни честь,-

Бежал в Тамбов, где был, как губернатор,

Весьма любим.

Потом в Москве, как ревностный сенатор,

Был всеми чтим.

Потом он членом сделался совета

В короткий срок...

Какой пример для нас являет это,

Какой урок!

x x x

НАДПИСИ НА СТИХОТВОРЕНИЯХ

А. С. ПУШКИНА

ПОДРАЖАНИЕ

("Я видел смерть: она сидела...")

. . . . . . . . . . . .

Прости, печальный мир, где темная стезя

Над бездной для меня лежала,

Где жизнь меня не утешала,

Где я любил, где мне любить нельзя!

Небес лазурная завеса,

Любимые холмы, ручья веселый глас,

Ты, утро - вдохновенья час,

Вы, тени мирные таинственного леса,

И всe - прости в последний раз!

Ты притворяешься, повеса,

Ты знаешь, баловень, дорогу на Парнас.

ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ

. . . . . . . . . . . .

Приди, меня мертвит любовь!

В молчанье благосклонной ночи

Явись, волшебница! Пускай увижу вновь

Под грозным кивером твои небесны очи,

И плащ, и пояс боевой,

И бранной обувью украшенные ноги...

Не медли, поспешай, прелестный воин мой,

Приди, я жду тебя: здоровья дар благой

Мне снова ниспослали боги,

А с ним и сладкие тревоги

Любви таинственной и шалости младой.

По мне же, вид являет мерзкий

В одежде дева офицерской.

ИЗ ПИСЬМА

Есть в России город Луга

Петербургского округа.

Хуже б не было сего

Городишки на примете,

Если б не было на свете

Новоржева моего.

Город есть еще один,

Называется он Мглин,

Мил евреям и коровам,

Стоит Луги с Новоржевым.

ДОРИДЕ

Я верю: я любим; для сердца нужно верить.

Нет, милая моя не может лицемерить;

Все непритворно в ней: желаний томный жар,

Стыдливость робкая-харит бесценный дар,

Нарядов и речей приятная небрежность

И ласковых имен младенческая нежность.

Томительна харит повсюду неизбежность.

ВИНОГРАД

. . . . . . . . .

Краса моей долины злачной,

Отрада осени златой,

Продолговатый и прозрачный,

Как персты девы молодой.

Мне кажется, тому немалая досада,

Чей можно перст сравнить со гроздом винограда.

ЖЕЛАНИЕ

("Кто видел край, где роскошью природы...")

. . . . . . . . . . . . .

И там, где мирт шумит над тихой урной,

Увижу ль вновь, сквозь темные леса,

И своды скал, и моря блеск лазурный,

И ясные, как радость, небеса?

Утихнут ли волненья жизни бурной?

Минувших лет воскреснет ли краса?

Приду ли вновь под сладостные тени

Душой заснуть на лоне мирной лени?..

Пятьсот рублей я наложил бы пени

За урну, лень и миртовы леса.

На странице, где помещено обращенное к Е. А.

Баратынскому четверостишие "Я жду обещанной тетради...".

Толстой написал:

Вакх, Лель, хариты, томны урны,

Проказники, повесы, шалуны,

Цевницы, лиры, лень, Авзонии сыны,

Камены, музы, грации лазурны,

Питомцы, баловни луны,

Наперсники пиров, любимцы Цитереи

И прочие небрежные лакеи.

АКВИЛОН

Зачем ты, грозный аквилон,

Тростник болотный долу клонишь?

Зачем на дальний небосклон

Ты облако столь гневно гонишь?

. . . . . . . . . .

Как не наскучило вам всем

Пустое спрашивать у бури?

Пристали все: зачем, зачем?-

Затем, что то - в моей натуре!

ПРОРОК

. . . . . . . . . . . .

"Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей!"

Вот эту штуку, пью ли, ем ли,

Всегда люблю я, ей-же-ей!

ЗОЛОТО И БУЛАТ

Все мое,- сказало злато;

Все мое,- сказал булат;

Все куплю,- сказало злато;

Все возьму,- сказал булат.

Ну, так что ж?- сказало злато;

Ничего!- сказал булат.

Так ступай!- сказало злато;

И пойду!- сказал булат.

В. С. ФИЛИМОНОВУ ПРИ ПОЛУЧЕНИИ

ПОЭМЫ ЕГО "ДУРАЦКИЙ КОЛПАК"

. . . . . . . . . .

Итак, в знак мирного привета,

Снимая шляпу, бью челом,

Узнав философа-поэта

Под осторожным колпаком.

Сей Филимонов, помню это,

И в наш ходил когда-то дом:

Толстяк, исполненный привета,

С румяным ласковым лицом.

АНЧАР

А князь тем ядом напитал

Свои послушливые стрелы

И с ними гибель разослал

К соседям в чуждые пределы,

Тургенев, ныне поседелый,

Нам это, взвизгивая смело,

В задорной юности читал.

ОТВЕТ

. . . . . . . . . . .

С тоской невольной, с восхищеньем

Я перечитываю вас

И восклицаю с нетерпеньем:

Пора! В Москву, в Москву сейчас!

Ни муз, ни Пресни, ни харит.

Когда бы не было тут Пресни,

От муз с харитами хоть тресни.

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.

Дева печально сидит, праздный держа черепок.

Чудо! не сякнет водэ, изливаясь из урны разбитой:

Дева над вечной струей вечно печальна сидит.

Чуда не вижу я тут. Генерал-лейтенант Захаржевский,

В урне той дно просверлив, воду провел чрез нее.

x x x

ПРИМЕЧАНИЯ

САТИРИЧЕСКИЕ И ЮМОРИСТИЧЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

Благоразумие. - Последняя строфа написана несколько позже. Синклит - собрание высших сановников. По-австрийски. - Намек на враждебную по отношению к России позицию, занятую во время Крымской войны Австрией, которая до этого считалась ее верным союзником.

[А.М.Жемчужникову] "Вхожу в твой кабинет...". - Обращено к двоюродному брату Толстого, поэту Алексею Жемчужникову (1821 - 1908), одному из создателей Козьмы Пруткова.

[К.К.Павловой] "Прошу простить великодушно...". - Павлова К.К. (1807-1893) - поэтесса и переводчица. С конца 50-х годов жила за границей. Толстой познакомился с нею в 1861 г. В их письмах много шуточных стихотворений Павлова перевела на немецкий язык "Дон Жуана", "Смерть Иоанна Грозного", "Царя Федора Иоанновича" и ряд стихотворений Толстого. В борьбе суровой с жизнью душной - начало пародии Толстого на поэму И.С.Аксакова "Бродяга". Сребролукий - бог Аполлон (греч. миф.). Фебов синклит - собрание людей искусства (Феб - второе имя Аполлона, который считался покровителем искусств).

Бунт в Ватикане. - В этом стихотворении, написанном в Риме, высмеивается лицемерие и ханжество главы католической церкви. Толстой вышучивает также воинственные замыслы и претензии папы римского на сохранение его светской власти. Приап (греч. миф.) - бог плодородия, садов и полей, покровитель чувственных наслаждений. Антонелли Д. (1806-1886) - кардинал, глава государственного совета Папской области. Casta diva - пречистая дева; ария из оперы итальянского композитора В.Беллини "Норма"; возможно, впрочем, что речь идет о каком-то католическом песнопении. Мероде Ф.-К. (1820-1874) - военный министр Папской области.

[Б.М.Маркевичу] "Ты, что в красе своей румяной...". - Б.М.Маркевич (1822-1884) - реакционный писатель и публицист, сотрудник изданий Каткова, приятель Толстого, который, однако, не разделял многих взглядов Маркевича. Взяв на себя корректуру сборника стихотворений Толстого, Маркевич небрежно отнесся к этой работе и пропустил много ошибок. Алкивиад (451 - 404 до н.э.) - афинский политический деятель и полководец; наряду с незаурядными способностями отличался легкомыслием, себялюбием и т.п. Бутков В.П. (1814-1881) - государственный секретарь. В конце 50-х годов Маркевич служил в Государственной канцелярии под его начальством. С изнеможением в кости - строка из стихотворения Ф.И.Тютчева "Как птичка раннею зарей...". Ксантиппость. - Ксантиппа - жена древнегреческого философа Сократа, которая, по преданию, отличалась сварливым и злым характером; имя ее стало нарицательным.

[Д.А.Толстому] "Бисмарк, сидючи в Берлине...". - Надпись на сборнике стихотворений, подаренном министру народного просвещения Д.А.Толстому. С поэтом Н.Ф.Щербиной (1821 - 1869) А.К.Толстой был в эти годы в приятельских отношениях. О чем он просил Д.А.Толстого - неизвестно. В первых строках речь идет о международной обстановке после разгрома Австрии Пруссией в 1866 г. Бонапарт - Наполеон III.

[Ф.К.Мейендорфу] "Барон, тебе, делившему...". - Надпись на сборнике стихотворений 1867 г. Мейендорф Ф.К. (ум. в 1870 г.) - русский дипломат. Толстой встречался с ним в Риме в начале 1866 г. Тебе, переломившему // Копье с святым отцом. - Имеется в виду резкое столкновение Мейендорфа, занимавшего до 1866 г. должность старшего секретаря русской миссии в Ватикане и фактически исполнявшего обязанности посла, с папой Пием IX в декабре 1865 г. Это столкновение послужило поводом для разрыва дипломатических отношений между русским правительством и Ватиканом.

История государства Российского от Гостомысла до Тимашева. - Сам Толстой, упоминая о своем произведении в письмах, каждый раз называл его иначе: "L"histoire de Russia", "L"histoire de Russie jusqu"a Тимашев", "История России", "Сокращенная русская история", "История государства Российского от Гостомысла до Тимашева". Почти все заглавия в письмах Толстого явно сокращенные, а потому мы остановились на последнем, в котором ощущается как фон "История Государства Российского" Карамзина. Весьма вероятно, что сатира не имела окончательно установленного поэтом заглавия. Существует, впрочем, другая точка зрения на этот счет, которая основывается на свидетельстве В.М.Жемчужникова и согласно которой сатира должна быть озаглавлена "Сокращенная русская история от Гостомысла до Тимашева" (см.: А.Бабореко. Новые сведения о стихотворениях А.К.Толстого. - В журн.: "Русская литература", 1959, Э 3, с. 200-201).

Сразу после написания "История" стала распространяться в списках и приобрела большую популярность. Редактор журнала "Русская старина" М.И.Семевский хотел опубликовать ее тотчас же после смерти Толстого, но натолкнулся на цензурные препятствия. Ему удалось это сделать лишь в 1883 г. Возможно, что замысел сатиры Толстого возник не без воздействия двух стихотворений, напечатанных в известном сборнике "Русская потаенная литература XIX столетия" (Лондон, 1861): "Сказка" и "Когда наш Новгород Великий...". Вот начало второго из них (до "Русской потаенной литературы" оно появилось в 4-й книжке "Голосов из России" - Лондон, 1857):

Когда наш Новгород Великий

Отправил за море послов,

Чтобы просить у них владыки

Для буйных вольницы голов,

Он с откровенностию странной

Велел сказать чужим князьям:

"Наш край богатый и пространный,

Да не дался порядок нам!"*

* Толстой хорошо знал издания революционной эмиграции. Композитор М.М.Ипполитов-Иванов, посетивший Красный Рог через несколько лет после смерти поэта, писал в своих воспоминаниях, что "в библиотеке А.К. оказались почти все заграничные издания Бакунина, Герцена, весь "Колокол" и почти все журналы с пометками и замечаниями А.К.".

Гостомысл - легендарный новгородский посадник (правитель города) или князь, по совету которого, как сообщает летопись, новгородцы пригласили якобы варяжских князей. Тимашев - см. вступит. статью (И.Г.Ямпольский. А.К.Толстой). Иордан - река в Палестине, в которой, по евангельскому рассказу, крестился Иисус Христос. Имярек - по имени. В официальных бумагах это слово указывало место, где нужно вставить чье-нибудь имя. Трезвонить лишь горазд. - Речь идет о религиозности Федора, мало занимавшегося государственными делами. Паки - опять, снова. Но был ли уговор - то есть были ли взяты у Михаила Романова при его вступлении на престол какие-нибудь обязательства, ограничивавшие его власть. Madame, при вас на диво и т.д. - Желая прослыть просвещенной монархиней, "философом на троне", Екатерина II вступила в переписку с французскими мыслителями. Она добилась того, что ее хвалили. Но все их советы относительно насущных политических и социальных преобразований в России остались, разумеется, втуне. Дидерот - Д.Дидро. Мальтийский кавалер. - Павел I был гроссмейстером духовного ордена мальтийских рыцарей. Louis le Desire (Людовик Желанный) - прозвище, данное роялистами Людовику XVIII (1755-1824), возведенному на французский престол при содействии Александра I. Veillot - барон И.О.Велио (1830-1899), директор почтового департамента министерства внутренних дел в 1868-1880 гг.; имя его неоднократно встречается в письмах и стихах Толстого; поэт негодовал на него за перлюстрацию (тайный просмотр) корреспонденции и высмеивал за плохую работу почты. Столбец - свиток, старинная рукопись. Зело - очень. Водвори - водворил. Аз - я. Не дописах поспешно и т.д. - Ср. с текстом летописи: "Такоже и аз худый, недостойный и многогрешный раб божий Лаврентий мних... И ныне, господа отци и братья, оже ся где буду описал, или переписал, или не дописал, чтите исправливая бога для, а не клените".

"Стасюлевич и Маркевич...". - Стасюлевич М.М. (1826-1911) - историк и публицист, редактор либерального журнала "Вестник Европы", сторонник реальной системы образования. Б.М.Маркевич (1822-1884) - реакционный писатель и публицист, сотрудник изданий Каткова, приятель Толстого, который, однако, не разделял многих взглядов Маркевича. "Ваше препирательство со Стасюлевичем, - писал Толстой Маркевичу 3 ноября 1869 г., - ... вдохновило меня на куплеты, но я их показывал только жене и сразу же уничтожил... Я даже и забыл эти куплеты - помню только, что они начинались так..." Стихотворение вызвано полемикой Стасюлевича и Маркевича, которая является лишь эпизодом длившейся в течение ряда лет полемики "Вестника Европы", с одной стороны, и "Русского вестника" и "Московских ведомостей" - с другой, о реальной и классической системе образования. Полемика имела в 60-е годы политический смысл. Представители правительственного лагеря видели в проповеди классицизма способ отвлечь молодежь от материалистических и революционных идей. Этого нельзя сказать о Толстом, хотя он также был горячим сторонником классического образования. Толстой осуждал недопустимые, с его точки зрения, полемические приемы; см. его письмо к Маркевичу от 26 мая 1869 г.: "Все наши полемисты... не умеют полемизировать, так как не аргументируют, а бранятся. Стасюлевич всякое мнение, не согласное с его собственным, называет доносом, Катков - предательством". Маркевича же он обвинял в непозволительных намеках, которые имеют "видимость инсинуации".

"Как-то Карп Семенович...". - Это и следующее стихотворения связаны с той же полемикой, что и предыдущее, и составляют часть письма к Маркевичу от 22 декабря 1869 г. Стихотворению предшествуют слова: "Редактор "Вестника Европы" говорит в последнем номере своего журнала, что падение Афин и Рима доказывает, как неудовлетворителен был классицизм. Это очень хорошо, и я думаю написать по этому поводу песню. Пока что я могу только набросать эти несколько неудовлетворительных стихов". Иронизируя над Стасюлевичем, Толстой имел в виду его примечание к статье С.М.Соловьева "Наблюдения над историческою жизнию народов"; Стасюлевич использовал одно из утверждений Соловьева в полемических целях.

"Рука Алкида тяжела...". - Стихотворение отделено от предыдущего следующим признанием: "Что до меня, то я откровенный классик, я люблю греческий мир, и все греческое мне нравится".

Медицинские стихотворения

"Медицинскими" назвал эти стихотворения сам Толстой. Героем их является доктор А.И.Кривский, служивший в Красном Роге в 1868 - 1870 годах. По-видимому, не все стихотворения этого цикла дошли до нас, в частности, известны лишь четыре строки из стихотворения о пиявке:

Ища в мужчине идеала,

Но стыд храня,

Пиявка доктору сказала:

Люби меня!

3. "Верь мне, доктор (кроме шутки!)...". - Причетник - младший церковнослужитель в православной церкви, пономарь, дьячок и т.п. Писать мыслете - говорится о неровной походке пьяного. Мыслете - старинное название буквы "м".

"Угораздило кофейник...". - Исполати! (хвала! слава!) и Аксиос! (достоин!) - греческие выражения, употреблявшиеся в церковной службе. Веселися, храбрый росс! - Строка из хора "Гром победы, раздавайся...", сочиненного Г.Р.Державиным для празднества у Потемкина в 1791 г. и часто исполнявшаяся впоследствии в разных торжественных случаях.

Послания к Ф.М.Толстому

Толстой Феофил Матвеевич (1809-1881) - музыкальный критик, композитор и беллетрист; член Главного управления по делам печати; печатал критические статьи под псевдонимом: Ростислав. Послания связаны с запрещением постановки "Царя Федора Иоанновича". О ходе дела информировал поэта, обещая свое содействие, Ф.М.Толстой. В октябре 1868 г. И.А.Гончаров сообщил А.К.Толстому об окончательном запрещении трагедии и о неожиданном поведении Ф.М.Толстого. "Мне стало известно, - писал А.К.Толстой Маркевичу, - что Феофил, когда председательствовал в Совете по делам печати в отсутствие Похвистнева, додал оба свои голоса против "Федора Иоанновича", ратуя в то же время в качестве литератора за разрешение этой пьесы. Это вдохновило меня на послание к Феофилу". Оно не дошло до нас; известны лишь четыре строки:

Но боле сам с собой согласен...

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Стяжал себе двойной венец:

Литературный и цензурный.

1. "Вкусив елей твоих страниц...". - Ф.М.Толстой обиделся на поэта за не дошедшее до нас первое послание к нему, особенно за эпитеты "двуличный" и "трехипостасный", и написал ему длинное письмо, в котором утверждал, что с самого начала, несмотря на крупные литературные достоинства пьесы, считал неудобной ее постановку на сцене. На это письмо Толстой и ответил посланием "Вкусив елей твоих страниц...". Концовка - перифраз двух строк из "Стансов" Пушкина.

2. "В твоем письме, о Феофил...". - Посылая стихотворение Маркевичу, поэт сообщил ему, что оно является ответом на одно из писем Ф.М.Толстого, которое "пахнет провокацией". "Лаокоона" он хвалил, как я "Феодора" в "Проекте". - По-видимому, имеется в виду следующий эпизод. После выхода трактата Г.-Э.Лессинга об искусстве "Лаокоон" (1766) Х.-А.Клотц - немецкий филолог-классик и влиятельный журналист, человек даровитый, но недобросовестный - прислал Лессингу льстивое письмо, которым пытался расположить его в свою пользу. Но, обманувшись в своих расчетах, он подверг критике некоторые мысли, высказанные в "Лаокооне". Ответом на его возражения и вместе с тем уничтожающей характеристикой Клотца явились "Письма антикварного содержания" Лессинга, которые нанесли сильный удар его научной репутации. "Проект" - "Проект постановки на сцену трагедии "Царь Федор Иоаннович"". Veillot - барон И.О.Велио (1830-1899), директор почтового департамента министерства внутренних дел в 1868-1880 гг.; имя его неоднократно встречается в письмах и стихах Толстого; поэт негодовал на него за перлюстрацию (тайный просмотр) корреспонденции и высмеивал за плохую работу почты. Шувалов И.И. (1727-1797) - государственный деятель середины XVIII в., содействовавший развитию науки и искусства, оказывавший покровительство ученым и писателям. Ломоносов, Державин и другие посвящали Шувалову свои произведения. Вечный враг так называемых вопросов - цитата из Козьмы Пруткова: "В обществе заговорили о каких-то новых потребностях, о каких-то новых вопросах... Я - враг всех так называемых вопросов!"

"Сидит под балдахином...". - В русской сатирической литературе и публицистике Китай издавна фигурировал как ширма, за которой можно было более свободно говорить о темных сторонах российской действительности. Так, в одной из своих рецензий начала 40-х годов Белинский писал о китайском имени Дзун-Кин-Дзын и "китайском духе", распространяющемся в России, о мандаринах и "мандаринском журнале" "Плошка всемирного просвещения, вежливости и учтивости", имея в виду под последним ультрареакционный журнал "Маяк".

Песня о Каткове, о Черкасском, о Самарине, о Марковиче и о арапах. - 14 марта 1869 г. на обеде, данном в его честь в Одесском английском клубе, Толстой произнес речь, которая кончалась провозглашением тоста "за благоденствие всей русской земли, за все русское государство, во всем его объеме, от края и до края, и за всех подданных государя императора, к какой бы национальности они ни принадлежали". Последние слова вызвали недовольство приятеля Толстого Б.М.Маркевича. Резкая оценка националистических и русификаторских взглядов Маркевича содержится в письмах к нему Толстого от 26 апреля и 24 мая 1869 г. Против этих взглядов направлено и стихотворение. Катков М.Н. (1818-1887) - журналист и публицист, редактор журнала "Русский вестник" и газеты "Московские ведомости"; до 60-х годов умеренный либерал, а затем - апологет самодержавия и идеолог дворянской реакции. Черкасский В.А. (1824-1878) - общественный и государственный деятель, примыкавший к славянофилам; после польского восстания 1863 г. занимал пост главного директора правительственной комиссии внутренних дел в Польше. Самарин Ю.Ф. (1819-1876) - публицист и общественный деятель славянофильского лагеря; как и В.А.Черкасский, был деятельным сотрудником статс-секретаря по делам Польши Н.А.Милютина; в 1868 г. вышли первые два выпуска его сочинения "Окраины России", в котором он доказывал, что русская политика недостаточно проникнута национальными интересами и что правительство недооценивает опасностей, грозящих русскому государству на окраинах. Маркевич Б.М. (1822-1884) - реакционный писатель и публицист, сотрудник изданий Каткова, приятель Толстого, который, однако, не разделял многих взглядов Маркевича. Недавно и ташкентцы... - В 60-х годах значительная часть Туркестана была присоединена к России, образовав туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте. Алба (Альба) (1507-1582) - испанский полководец и государственный деятель; правитель Нидерландов; безуспешно пытался кровавым террором подавить нидерландскую революцию. Осанна! (греч. - спаси же!) и Аксиос! (греч. - достоин!) - выражения, употреблявшиеся в церковной службе.

Мудрость жизни. - Боскетная - комната, украшенная или расписанная зеленью. Корша ведомость - либеральная газета "С.-Петербургские ведомости", выходившая под редакцией В.Ф.Корша. Вслед за пахарем прилежным и т.д. - Цитата из стихотворения Фета "Первая борозда".

[А.Н.Мальцевой] "Пью ль мадеру, пью ли квас я..." -. - Мальцева А.Н. (1820-1894) - жена брянского помещика и крупного заводчика С.И.Мальцева, приятельница царицы. Стихотворение написано по дороге из Ливадии в Одессу во время сильной качки.

"Все забыл я, все простил...". - Это и следующие стихотворения составляют часть письма к Маркевичу от 14 мая 1871 г. Стихотворению предшествуют слова: "Если бы не наступила уже весна и не пели соловьи, я бы написал ругательное письмо Тимашеву... но мягкая погода и меня делает кротким"). О Тимашеве см. во вступит. статье (И.Г.Ямпольский. А.К.Толстой). Veillot - барон И.О.Велио (1830-1899), директор почтового департамента министерства внутренних дел в 1868-1880 гг.; имя его неоднократно встречается в письмах и стихах Толстого; поэт негодовал на него за перлюстрацию (тайный просмотр) корреспонденции и высмеивал за плохую работу почты.

"Я готов румянцем девичьим...". - Стихотворение отделено от предыдущего словами: "Я хотел бы, чтобы такие же чувства Вы питали к Стасюлевичу". Об их полемике см. выше, в примечании к стихотворению "Стасюлевич и Маркевич...".

[М.Н.Лонгинову] "Слава богу, я здоров...". - Написано перед отъездом за границу. Лонгинов был в то время орловским губернатором.

Отрывок. - Veillot - барон И.О.Велио (1830-1899), директор почтового департамента министерства внутренних дел в 1868-1880 гг.; имя его неоднократно встречается в письмах и стихах Толстого; поэт негодовал на него за перлюстрацию (тайный просмотр) корреспонденции и высмеивал за плохую работу почты. Юдифь - библейская героиня; во время нашествия вавилонского полководца Олоферна отправилась в неприятельский лагерь и обворожила Олоферна своей красотой, а когда он заснул, отрубила ему голову и этим спасла родину от иноземных захватчиков.

[Б.М.Маркевичу] "В награду дружеских усилий...". - Б.М.Маркевич (1822-1884) - реакционный писатель и публицист, сотрудник изданий Каткова, приятель Толстого, который, однако, не разделял многих взглядов Маркевича. Терпсихора (греч. миф.) - муза танца. Хариты (греч. миф.) - богини красоты; в переносном значении - красавицы.

Послание к М.Н.Лонгинову о дарвинисме. - Лонгинов М.Н. (1823-1875) - библиограф и историк литературы, в молодости член кружка, группировавшегося вокруг редакции "Современника", и либерал; с конца 1850-х годов резко поправел и перешел в лагерь реакции; в 1871 - 1875 гг. был начальником Главного управления по делам печати и жестоко преследовал передовую мысль. Лонгинов ответил Толстому стихотворным посланием, в котором утверждал, что слухи о запрещении книги Дарвина не соответствуют действительности. Вот как реагировал на это Толстой: "Он отрекается от преследования Дарвина. Тем лучше, но и прочего довольно" (письмо к Стасюлевичу от 3 января 1873 г.). Первый эпиграф взят также из Козьмы Пруткова. Овамо и семо - там и здесь. Шматина глины - ком глины, из которого, по библейскому преданию, бог создал человека. Бармы - принадлежность парадного наряда русских князей и царей, надевавшаяся на плечи; также: ризы священника или оплечья на них.

"Боюсь людей передовых...". - "Приезжающие сюда русские, - писал Толстой Маркевичу из Флоренции в начале 1873 г., - рассказывали мне, что меня продолжают ругать в разных газетах. Я же -

Боюсь людей передовых...

Сон Попова. - Сатира сразу приобрела большую популярность и стала ходить по рукам в многочисленных списках... О прототипе министра см. во вступит. статье (И.Г.Ямпольский. А.К.Толстой). С большой похвалой отозвался о "Сне Попова" Тургенев (письмо Толстого к жене, ноябрь 1874 г.). Не раз восхищался им Л.Н.Толстой. "Это бесподобно. Нет, я не могу не прочитать вам этого". - И Лев Николаевич начал мастерски читать "Сон Попова"... вызывая иногда взрывы смеха", - записал в дневник П.А.Сергеенко. В ноябре 1875 г. чтение "Сна Попова" не было допущено на вечере памяти А.К.Толстого, организованном Литературным фондом. Имярек - по имени. В официальных бумагах это слово указывало место, где нужно вставить чье-нибудь имя. Неглиже - небрежный вид, небрежная домашняя одежда. К Цепному мосту. - У Цепного моста в Петербурге (теперь мост Пестеля) помещалось Третье отделение. Причинный казус - неожиданный и неприятный случай. Не бе - не было. Лазоревый полковник. - Жандармы носили голубую форму. Санкюлот - презрительная кличка, данная реакционерами в годы французской революции XVIII в. беднейшим слоям населения и революционерам-якобинцам, которые носили длинные брюки, а не аристократические короткие штаны до колен (culotte). Впоследствии в консервативной публицистике слово "санкюлот" употреблялось в смысле: вольнодумец, революционно настроенный человек. Комплот (фр. complot) - заговор. Ектенья - заздравное моление, здесь употреблено в ироническом смысле. Пряжка - нагрудный знак, выдававшийся за усердие, непорочную службу и пр.

[М.П.Арнольди] "Ропща на прихоти судеб...". - Написано во Флоренции. М.П.Арнольда - давний приятель Толстого, муж Н.А.Арнольди, автора популярного в свое время романа из жизни русской революционной эмиграции "Василиса" (1879).

Рондо. - Пален К.И. (1833-1912) - министр юстиции в 1867-1878 гг. Во время его управления министерством судебное ведомство повернуло на путь реакции. Однако по вопросу о суде присяжных Толстой критиковал Палена справа, упрекая в слишком мягком к нему отношении. Резкий выпад против суда присяжных см. также в "Потоке-богатыре". Каламбурное использование слов "параллелен" и "вертикален" заимствовано из восьмистишия А.Ф.Вельтмана (в его романе "Странник").

[Великодушие смягчает сердца] "Вонзил кинжал убийца нечестивый...". - Стихотворение направлено против идей непротивления злу. В основе его лежат, по-видимому, какие-то неизвестные нам факты. Аренда - награда, состоявшая в предоставлении государственного имения во временное владение; с 1837 г. под именем аренды крупным чиновникам назначалась на несколько лет денежная прибавка к жалованью. Станислава - т.е. орден св. Станислава. Камергер - придворный чин. Совет - Государственный совет.

Надписи на стихотворениях А.С.Пушкина. - Надписи, опубликованные племянником С.А.Толстой, поэтом и философом Д.Н.Цертелевым, были сделаны на лейпцигском издании стихотворений Пушкина 1861 г. (Этот экземпляр, по-видимому, безвозвратно пропал.) Стихотворения Пушкина цитируются по этому изданию. Строки, написанные на той странице, где помещено стихотворение "Я жду обещанной тетради...", Цертелев связывал именно с этим четверостишием, между тем толчком для их написания были скорее напечатанные рядом стихотворения "Баратынскому из Бессарабии", "Друзьям", "Адели"; в них фигурируют "Вакха буйный пир", "звук лир", музы, "питомцы муз и Аполлона", хариты, Лель. "Везде, где попадаются слова Лель, повеса, шалуны, цевницы, хариты, - писал Цертелев, - Толстой подчеркивает их и снабжает примечаниями... Против некоторых стихотворений стоят краткие восклицания: "хорошо", "великолепно", "вот это я понимаю", но большею частью примечания имеют характер шутки". Наконец, Цертелев утверждает, что надписей Толстого было множество. Продолжение "Золота и булата" приписывалось также М.Л.Михайлову. Мглин - уездный город Черниговской губернии; в Мглинском уезде находилось имение Толстого Красный Рог. Авзония - Италия. Цитерея, или Киферея (греч. миф.) - одно из прозвищ Афродиты (остров Кифера был одним из центров культа Афродиты). Филимонов В.С. (1787-1858) - поэт, беллетрист и драматург. Захаржевский Я.В. (1780-1860) - начальник царскосельского дворцового управления.

И.Г.Ямпольский

Сатирические и юмористические стихотворения

Толстой Алексей Константинович
Сатирические и юмористические стихотворения

* * * ("Верь мне, доктор (кроме шутки!)...")
x x x

"Верь мне, доктор (кроме шутки!),-
Говорил раз пономарь,-
От яиц крутых в желудке
Образуется янтарь!"

Врач, скептического складу,
Не любил духовных лиц
И причетнику в досаду
Проглотил пятьсот яиц.

Стон и вопли! Все рыдают,
Пономарь звонит сплеча -
Это значит: погребают
Вольнодумного врача.

Холм насыпан. На рассвете
Пир окончен в дождь и грязь,
И причетники мыслете
Пишут, за руки схватясь.

"Вот не минули и сутки,-
Повторяет пономарь,-
А уж в докторском желудке
Так и сделался янтарь!"

Ноябрь (?) 1868
ПРИМЕЧАНИЯ

"Верь мне, доктор (кроме шутки!)...". - Причетник - младший церковнослужитель в православной церкви, пономарь, дьячок и т.п. Писать мыслете - говорится о неровной походке пьяного. Мыслете - старинное название буквы "м".

"Медицинскими" назвал эти стихотворения сам Толстой. Героем их является доктор А.И.Кривский, служивший в Красном Роге в 1868 - 1870 годах. По-видимому, не все стихотворения этого цикла дошли до нас, в частности, известны лишь четыре строки из стихотворения о пиявке:

Ища в мужчине идеала,
Но стыд храня,
Пиявка доктору сказала:
Люби меня!

* * * ("Боюсь людей передовых...")
x x x

Боюсь людей передовых,
Страшуся милых нигилистов;
Их суд правдив, их натиск лих,
Их гнев губительно неистов;

Но вместе с тем бывает мне
Приятно, в званье ретрoграда,
Когда хлестнет их по спине
Моя былина иль баллада.

С каким достоинством глядят
Они, подпрыгнувши невольно,
И, потираясь, говорят:
Нисколько не было нам больно!

Так в хату впершийся индюк,
Метлой пугнутый неучтивой,
Распустит хвост, чтоб скрыть испуг,
И забулдыкает спесиво.

Начало 1873

ПРИМЕЧАНИЯ

"Боюсь людей передовых...". - "Приезжающие сюда русские, - писал Толстой Маркевичу из Флоренции в начале 1873 г., - рассказывали мне, что меня продолжают ругать в разных газетах. Я же -
Боюсь людей передовых...

Арнольди М.П. ("Ропща на прихоти судеб...")
[М. П. АРНОЛЬДИ]

Ропща на прихоти судеб
И в испытаньях малодушный,
Я ждал насушенный твой хлеб,
Как ожидают хлеб насущный.

Мой легкомысленный живот
С неблагодарностью кухарок
Винил в забвенье вас - и вот
Приносят с почты ваш подарок!

О, кто опишет, господа,
Его эффект животворящий!
Красней, красней же от стыда,
Мой всяку дрянь живот варящий!

Склони в смущении свой взор,
Живот, на этот короб хлебный
И пой вседневно с этих пор
Eго творцу канон хвалебный!

"Да не коснется злая боль,
Hи резь его пищеваренья!
Да обретет он в жизни соль
И смысл в житейском треволненье!

Да посрамятся перед ним
Его враги ошибкой грубой!
Как этот хлеб несокрушим,
Да сокрушает их он зубы!

Его главы да минет рок,
И да живет он долговечен,
Как этот хлеб, что внукам впрок
Предусмотрительно испечен!"

ПРИМЕЧАНИЯ

[М.П.Арнольди] "Ропща на прихоти судеб...". - Написано во Флоренции. М.П.Арнольда - давний приятель Толстого, муж Н.А.Арнольди, автора популярного в свое время романа из жизни русской революционной эмиграции "Василиса" (1879).

Лонгинову М.Н. ("Слава богу, я здоров...")
[М. Н. ЛОНГИНОВУ]

Слава богу, я здоров,
Но ведь может же случиться,
Что к обители отцов
Mне придется отлучиться.

Если выйдет казус сей,
Что сведет мне поясницу,
Ты, прошу, жене моей
Выдай паспорт за границу.

Ты ей в том не откажи,
Ибо это будет верно,
Что стою я близ межи,
Преступить ее же скверно.

ПРИМЕЧАНИЯ

[М.Н.Лонгинову] "Слава богу, я здоров...". - Написано перед отъездом за границу. Лонгинов был в то время орловским губернатором.

Сатира А. К. Толстого, написанная в конце шестидесятых годов прошлого века, может быть прокомментирована несколькими способами. Прежде всего здесь следует указать на те возможности смыслового истолкования, которые таятся во внетекстовых сопоставлениях. Так, например, возможны соотнесения анализируемого текста с внетекстовой политической реальностью эпохи А. К. Толстого, а также соотнесения его с другими текстами:

1. Нехудожественными - здесь возможны различные аспекты исследования:

а. Сопоставления с историко-философскими идеями, распространенными, начиная с Белинского и Герцена, в русской публицистике, философии и исторической науке 1840–1860-х гг. Имеются в виду представления, согласно которым крепостное право и самодержавная бюрократия являют в русской государственной жизни «восточное» начало, начало неподвижности, противоположное идее прогресса. Можно было бы привлечь цитаты из Белинского и других публицистов о Китае, как стране, в которой стояние на месте заменило и историю, и общественную жизнь, стране, противоположной историческому динамизму Европы.

б. Сопоставления с исторической концепцией самого А. К. Толстого, сближавшего Киевскую Русь с рыцарской романской Европой, а в последующей русской истории усматривавшего черты «азиатчины» и «китаизма», нанесенные владычеством монголов.

в. Сближение А. К. Толстого со славянофильской мыслью в разных ее проявлениях и отталкивания от нее.

г. Многие аспекты историко-философской концепции А. К. Толстого удивительно близки к мыслям А. В. Сухово-Кобылина. Сопоставление текстов дало бы здесь ощутимые результаты.

д. Установление исторических корней концепций А. К. Толстого (здесь, в первую очередь, напрашивается тема «H. M. Карамзин и А. К. Толстой») и их последующей судьбы (А. К. Толстой и Вл. Соловьев, сатирическая традиция поэзии XX в. и др.).

2. Художественными:

а. Сопоставление текста с другими сатирическими произведениями А. К. Толстого.

б. Сопоставление с несатирическими произведениями А. К. Толстого, написанными приблизительно в то же время («Змей Тугарин», «Песня о Гаральде и Ярославне», «Три побоища» и др.).

в. Сопоставление текста с сатирической и исторической поэзией 1860-х гг. Все эти методы анализа можно назвать контекстными: произведение включается в различные контексты, сопоставления, противопоставления; построения инвариантных схем позволяют раскрыть специфику структуры данного текста.

Однако мы ставим перед собой значительно более узкую задачу, ограничиваясь анализом внутритекстовых связей. Мы будем рассматривать только те структурные отношения, которые могут быть выявлены анализом данного текста. Однако и эта задача еще очень широка. Сужая ее, мы ограничимся суперлексическими уровнями: теми поэтическими сверхзначениями, которые возникают в данном тексте на тех уровнях, для которых слово будет выступать в качестве элементарной единицы.

Сформулированная таким образом задача может быть иначе определена как анализ лексико-стилистического механизма сатиры. При этом следует подчеркнуть, что сатира создается здесь внутренней структурой данного текста и не определена, например, жанром, как это бывает в басне 1 .

Семантическая структура анализируемого текста построена на несоответствиях. Именно смысловые несоответствия становятся главным носителем значений, основным принципом художественно-смысловой конструкции. В интересующем нас стихотворении мы сталкиваемся с несколькими стилистическими и смысловыми конструкциями, совмещение которых в пределах одного произведения оказывается для читателя неожиданным.

Первый пласт значений может быть условно назван «китайским». Он сознательно ориентирован на «Китай» не как на некоторую географическую и историческую реальность, а имеет в виду комплекс определенных, подчеркнуто тривиальных представлений, являющихся сигналами средних литературных представлений о Китае, распространенных в эпоху А. К. Толстого. Однако, несмотря на всю условность характеристик, адрес читателю дан вполне определенный. Приведем список слов, которые могут быть связаны в тексте только с темой Китая:

балдахин
китаец (китайцы)
Китай
мандарин (мандарины)
чай

Если прибавить два описания «обычаев»: «все присели» и «задами потрясли» и имя собственное Цу-Кин-Цын, то список «китаизмов» окажется исчерпанным. На 95 слов стихотворения их приходится 8. Причем, как это очевидно из списка, все они принадлежат одновременно и к наиболее тривиальным, и к наиболее отмеченным признакам того условно-литературного мира, который А. К. Толстой стремится вызвать в сознании читателей. Интересные наблюдения можно сделать и над распределением этих слов в тексте.

Приведенные данные с очевидностью убеждают, что «китайская» лексика призвана лишь дать тексту некоторый семантический ключ. В дальнейшем она сходит на нет. Все «китаизмы» представлены именами. Специфические «экзотизмы» поступков образуются на уровне фразеологии. Это сочетание «все присели, задами потрясли», рассчитанное на внесение в текст элемента кукольности 2 . Комическая условность клятвы «разным чаем» обнажается введением в формулу присяги указания на сортность, принятую в русской торговле тех лет.

Другой основной семантический пласт текста - ведущий к образам, идейным и культурным представлениям Древней Руси. «Древнеруссизмы» даны демонстративно, и их стилистическая активность рассчитана на чувство несовместимости этих пластов. «Древнеруссизмы» также распределены неравномерно: сгущены они во второй, третьей и четвертой строфах. При этом они также даны в наиболее прозрачных и тривиальных проявлениях. Это особенно заметно на фоне общей структуры «древнеруссизмов» в поэзии А. К. Толстого. В его исторических балладах встречаются такие задающие стилю окраску именно своей редкостью слова, как «дони», «дуб» (в значении «ладья»), «гуменцы» («Боривой»); «кут», «дром», «коты из аксамита», «бëрца», «обор», «крыжатый меч» («Сватовство») и др. При этом эффект их построен на том, что, будучи явно читателю неизвестными, они употреблены как общепонятные, без каких-либо пояснений или толкующих контекстов. Это вводит читателя в незнакомый ему мир и одновременно представляет этот мир как для себя обыденный. Но и в современной политической сатире (например, «Порой веселой мая… ») А. К. Толстой, используя архаизмы, нарочито выбирает наименее тривиальные.

В «Сидит под балдахином…» архаизмы сводятся к самым общеупотребительным в стилизованной поэзии славянизмам. Их всего три: «молвить», «гласить», «младой». К ним примыкает грамматический славянизм «в земли», архаизм «владыко» и просторечия, функционально выполняющие роль «русизмов»: «досель», «склад», «подумаешь». Основная «древнерусская» окраска придается выражением «досель порядка нет», которое представляет собой цитацию весьма известного отрывка из «Повести временных лет». В 1868 г. А. К. Толстой превратил его в рефрен «Истории государства Российского от Гостомысла до Тимашева». Эпиграфом к тому же стихотворению он поставил: «Вся земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет (Нестор . Летопись, стр. 8)».

Из сказанного можно сделать вывод, что ни «китаизмы», ни «руссизмы» сами по себе не выходят за пределы нарочитой тривиальности и, взятые в отдельности, не могут обладать значительной художественной активностью. Значимо их сочетание . Невозможность соединения этих семантических пластов в каком-либо предшествующем тексту структурном ожидании делает такое сочетание особенно насыщенным в смысловом отношении. Центром этого соединения несоединимого является собственное имя Цу-Кин-Цын, в котором скрещение пластов приобретает каламбурный характер.

Однако какую же идейно-художественную функцию выполняет это смешение стилистико-семантических пластов?

Для того чтобы текст воспринимался нами как «правильный» (например, был «правильным текстом на русском языке»), он должен удовлетворять некоторым нормам языкового употребления. Однако правильная в языковом отношении фраза типа «солнце восходит с запада» осознается как «неправильная» по содержанию, поскольку противоречит каждодневному опыту. Одной из форм осмысленности, позволяющей воспринимать текст как «правильный», является его логичность, соединение понятий в соответствии с нормами логики, житейского опыта, здравого смысла. Однако возможно такое построение текста, при котором поэт соединяет не наиболее, а наименее вероятные последовательности слов или групп слов. Вот примеры из того же А. К. Толстого:

а. Текст строится по законам бессмыслицы. Несмотря на соблюдение норм грамматико-синтаксического построения, семантически текст выглядит как неотмеченный: каждое слово представляет самостоятельный сегмент, на основании которого почти невозможно предсказать следующий. Наибольшей предсказуемостью здесь обладают рифмы. Не случайно текст приближается в шуточной имитации буриме - любительских стихотворений на заданные рифмы, в которых смысловые связи уступают место рифмованным созвучиям:

Угораздило кофейник
С вилкой в роще погулять.
Набрели на муравейник;
Вилка ну его пырять!

б. Текст делится на сегменты, равные синтагмам. Каждая из них внутри себя отмечена в логико-семантическом отношении, однако, соединение этих сегментов между собой демонстративно игнорирует правила логики:

Вонзил кинжал убийца нечестивый
В грудь Делярю.
Тот, шляпу сняв, сказал ему учтиво:
«Благодарю».
Тут в левый бок ему кинжал ужасный
Злодей вогнал.
А Делярю сказал: «Какой прекрасный
У вас кинжал!»

Нарушение какой-либо связи представляет один из испытанных приемов ее моделирования. Напомним, что огромный шаг в теоретическом изучении языка сыграл анализ явлений афазии, а также давно отмеченный факт большой роли «перевертышей» и поэзии нонсенса в формировании логико-познавательных навыков у детей 3 .

Именно возможность нарушения тех или иных связей в привычной картине мира, создаваемой здравым смыслом и каждодневным опытом, делает эти связи носителями информации. Алогизмы в детской поэзии, фантастика в сказочных сюжетах, вопреки опасениям, высказывавшимся еще в 1920-е гг. рапповской критикой и вульгаризаторской педагогикой, совсем не дезориентируют ребенка (и вообще читателя), который не приравнивает текст к жизни. «Как бывает», он знает без сказки и не в ней ищет прямых описаний реальности. Высокая информативность, способность многое сообщить заключается в сказочном или алогическом текстах именно потому, что они неожиданны: каждый элемент в последовательной цепочке, составляющей текст, не до конца предсказывает последующий. Однако сама эта неожиданность покоится на основе уже сложившейся картины мира с «правильными» семантическими связями. Когда герой пьесы Островского «Бедность не порок» затягивает шуточную песню «Летал медведь по поднебесью…», слушатели не воспринимают текст как информацию о местопребывании зверя (опасения тех, кто боится, что фантастика дезориентирует читателя, даже детского, совершенно напрасны). Текст воспринимается как смешной, а основа смеха - именно в расхождении привычной «правильной» картины мира и его описания в песне. Таким образом, алогический или фантастический текст не расшатывает, не уничтожает некоторую исходную картину связей, а наслаивается на нее и своеобразно укрепляет, поскольку семантический эффект образуется именно различием, то есть отношением этих двух моделей мира. Но возможность нарушения делает и необращенную, «правильную» связь не автоматически данной, а одной из двух возможных и, следовательно, носителем информации. Когда в народной песне появляется текст: «Зашиб комарище плечище», то соединение лексемы, обозначающей мелкое насекомое, с суффиксом, несущим семантику огромности, обнажает признак малого размера в обычном употреблении. Вне этой антитезы признак малых размеров комара дан автоматически и не ощущается.

В интересующем нас стихотворении нарушенным звеном является логичность связей. То, что привычные соотношения предметов и понятий - одновременно и логичные соотношения, обнажается для нас только тогда, когда поэт вводит нас в мир, в котором обязательные и автоматически действующие в сфере логики связи оказываются отмененными. В мире, создаваемом А. К. Толстым, между причиной и следствием пролегает абсурд. Действия персонажей лишены смысла, бессмысленны их обычаи:

Китайцы все присели,
Задами потрясли…

Лишены реального значения их клятвы и обязательства, на которые «владыко края», видимо, собирается опираться, и т. д.

Алогизм этого мира подчеркивается тем, что нелепое с точки зрения логики утверждение подается и воспринимается как доказательство: оно облечено в квазилогическую форму. Причина того, что «доселе порядка нет в земли», формулируется так:

… мы ведь очень млады,
Нам тысяч пять лишь лет…

Соединение понятий молодости и пяти тысяч лет читателем воспринимается как нелепое. Но для Цу-Кин-Цына это не только истина, но и логическое доказательство:

Я убеждаюсь силой
Столь явственных причин.

Таким образом, читателю предлагают предположить, что существует особая «цу-кин-цыновская» логика, нелепость которой видна именно на фоне обычных представлений о связи причин и следствий. Характер этой «логики» раскрывается в последней строфе:

Подумаешь: пять тысяч,
Пять тысяч только лет!»
И приказал он высечь
Немедля весь совет.

Стихи «Я убеждаюсь силой…» и «И приказал он высечь…» даны как параллельные. Только в них дан ритмический рисунок , резко ощущаемый на фоне ритмических фигур других стихов. Сочетание смыслов и интонаций этих двух стихов создает ту структуру абсурдных соединений, на которых строится текст.

В общей картине абсурдных соединений и смещений особое место занимают несоответствия между грамматическим выражением и содержанием. В стихе «И приказал он высечь… » начальное «и», соединяющее два отрывка с доминирующими значениями «выслушал - повелел», должно иметь не только присоединительный, но и причинно-следственный характер. Оно здесь имитирует ту сочинительную связь в летописных текстах, которая при переводе на современный язык передается подчинительными конструкциями причины, следствия или цели. Можно с уверенностью сказать, что в созданной схеме: «Правитель обращается к совету высших чиновников за помощью - совет дает рекомендации - правитель соглашается - правитель приказывает…» - продолжение «высечь совет» будет наименее предсказуемо на основании предшествующей текстовой последовательности. Оно сразу же заставляет нас предположить, что здесь речь идет о каком-то совсем другом мире - мире, в котором наши представления о том, что правительственные распоряжения должны отличаться мудростью и значимостью, а государственный совет - сознанием собственного достоинства, - так же не действуют, как не действуют в нем правила логики и нормы здравого смысла.

В этом мире есть еще одна особенность - время в нем стоит (следовательно, нет исторического опыта). Это выражается и в том, что большие для обычного сознания числительные («пять тысяч лет») употребляются как малые («подумаешь»!). Но интересно и другое: в стихотворении употреблены три грамматических времени: настоящее («сидит», «клянемся»), прошедшее («присели», «ответил» и др.) и будущее («совершим»). Однако все они в плане содержания обозначают одновременное состояние. Фактически действие происходит вне времени.

Следует отметить, что если на лексико-семантическом уровне текст делился на два несоединимых пласта, то в отношении к логике и здравому смыслу они выступают едино. Контраст оказывается мнимым, он снят на более высоком уровне.

Так лексико-семантический и стилистический типы построения текста создают сатиру - художественную модель бюрократической бессмыслицы и того «китаизма», черты которого А. К. Толстой видел в русском самодержавии.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Отсутствие сатирического момента в басне («Сокол и голубка» В. А. Жуковского) воспринимается как некоторая неполнота, нарушение ожидания, которое само может быть источником значений. Сообщение же о наличии в басне сатирического элемента вряд ли кого-либо поразит - оно содержится в самом определении жанра. Между тем анализируемое нами произведение А. К. Толстого, взятое с чисто жанровой точки зрения (неозаглавленное стихотворение песенного типа, катрены трехстопного ямба), абсолютно в этом отношении нейтрально: оно с равной степенью вероятности может быть или не быть сатирой.

2 О семантике «кукольности» в сатире второй половины XIX в. см.: Гиппиус В. В. Люди и куклы в сатире Салтыкова // Гиппиус В. В. От Пушкина до Блока. М.; Л., 1966.

3 См.: Чуковский К. И. От двух до пяти // Собр. соч.: В 6 т. М., 1965. Т. 1. О структуре текста в поэзии нонсенса см.: Цивьян Т. В., Сегал Д. М. К структуре английской поэзии нонсенса (на материале лимериков Э. Лира) // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1965. Вып. 181. (Труды по знаковым системам. Т. 2).

В его судьбе не просматриваются «страсти», столкновения, драматические коллизии. И исследователи не ломают копий по его поводу. Разве что один напишет: «Талантливый сатирик», другой: «Несравненно интереснее Толстой как поэт и драматург», а третий вдруг: «Человек благородной и чистой души».

Алексей Константинович немного меркнет в ауре своих блистательных однофамильцев-писателей, дальних родственников - Льва Николаевича и Алексея Николаевича. В нем вообще мало блеска, скорее неяркий, но ровный свет. Всегда - «рядом» с великими. Ребенком он сидел на коленях у самого Гёте, в его детский альбом рисовал сам Брюллов, ранние поэтические опыты одобрил сам Жуковский, а по слухам - даже Пушкин. Был другом детства будущего императора Александра II. Членом-корреспондентом Петербургской академии наук по отделению русского языка и словесности был избран в один день со Львом Николаевичем… И так всю жизнь.

Его можно считать «фоном» русской литературы. Однако след, оставленный им, отчетлив. Начиная со строк, авторство которых с трудом вспомнит читатель: «Средь шумного бала, случайно…», «Колокольчики мои, цветики степные…», «Земля наша большая, порядка только нет» и даже «Если у тебя есть фонтан - заткни его…». А заканчивая самим духом русской поэзии. Потому что русская поэзия - не только Пушкин и Блок, а еще и такие имена, как Алексей Константинович Толстой, негромкие, но таящие тонкость и очарование, глубину, благородство и силу. Благословенна культура, у которой такой «фон».

От царедворца к свободному художнику

Высок, красив, необычайно силен (руками мог кочергу узлом завязать), приветлив, обходителен, остроумен, наделен великолепной памятью… Этот русский барин был желанным гостем всех аристократических салонов и гостиных. Происходил он из старинного знатного рода - дедом его по матери был знаменитый Алексей Разумовский, сенатор при Екатерине II и министр народного просвещения при Александре I. Дядей с той же материнской стороны - автор «Черной курицы» Антоний Погорельский. Дядей по отцу - известный Толстой-медальер.

Так случилось, что в восьмилетнем возрасте Алеша Толстой оказался товарищем детских игр цесаревича Александра. И в 1855 году, едва вступив на престол, император Александр II призвал его к себе, произвел в подполковники и назначил своим флигель-адъютантом. Алексей Константинович верой и правдой служил государю, но «служебное положение» использовал и для того, чтобы помогать попавшим в беду литераторам: вернул в Петербург Тараса Шевченко, забритого в солдаты, вступился за Ивана Аксакова, вызволил из-под суда И. С. Тургенева… Но вот попытка заступиться за Н. Г. Чернышевского окончилась неудачно: Алексей Константинович вынужден был подать в отставку. Зато теперь у него появилось свободное время для литературного творчества.

Впрочем, именно искусство он считал своим подлинным предназначением. По отзывам современников, Толстой был человеком благородной и чистой души, начисто лишенным каких бы то ни было тщеславных устремлений. Устами одного из своих литературных персонажей - Иоанна Дамаскина - он прямо говорил об этом: «Простым рожден я быть певцом, глаголом вольным Бога славить...»

Писать Толстой начал уже в раннем возрасте. Первый свой рассказ «Упырь», написанный в фантастическом жанре, он выпустил в 1841 году под псевдонимом Краснорогский. Впрочем, позднее не придавал ему большого значения и даже не хотел включать в собрание своих сочинений.

После длительного перерыва, в 1854 году, в журнале «Современник» появились его стихотворения и сразу обратили на себя внимание публики. А затем родился знаменитый Козьма Прутков - под этим псевдонимом скрывались несколько человек, в том числе двоюродные братья писателя Алексей и Владимир Жемчужниковы, однако перу Толстого принадлежит немалое количество стихотворений. Юмор Алексея Константиновича неповторим: тонкий, но не злобный, даже добродушный. От имени тупого и самовлюбленного бюрократа в стихах, баснях, эпиграммах, драматических миниатюрах высмеиваются самые неприглядные явления русской жизни того времени. О проделках Толстого и Жемчужниковых весело говорил весь петербургский и московский свет, но и Николай I, и потом Александр II были недовольны. В ироническом стиле написаны и другие его произведения - «Очерк русской истории от Гостомысла до Тимашева» и «Сон Попова». «Очерк...» любопытен и с литературной, и с исторической точки зрения: в нем с большим юмором описываются многие события российской жизни и некоторые исторические личности.

Потом в журнале «Русский вестник» М. Н. Каткова были опубликованы драматическая поэма «Дон Жуан» и исторический роман «Князь Серебряный», стихотворения, написанные в архаическо-сатирическом жанре. Затем Толстой начал писать первую часть драматической трилогии - «Смерть Иоанна Грозного». Она с необычайным успехом шла на театральной сцене и кроме многочисленных чисто литературных достоинств ценна еще и тем, что в свое время явилась первой попыткой вывести реальный образ царя - царя-человека, живую личность, а не возвышенный портрет одного из великих мира сего.

Позже Алексей Константинович активно сотрудничал с «Вестником Европы» М. М. Стасюлевича. Здесь напечатал стихотворения, былины, автобиографическую повесть, а также две заключительные части драматической трилогии - «Царь Федор Иоаннович» и «Царь Борис». Их отличают глубокий психологизм главных героев, строгая последовательность изложения материала, прекрасный стиль… Впрочем, эти достоинства присущи большинству литературных творений Толстого, ставших образцами мировой классической литературы.

Над схваткой

Единодушная в других случаях литературная критика очень противоречиво оценивает литературную позицию Алексея Толстого. Одни авторы пишут, что он был типичным западником, другие настаивают на его славянофильских пристрастиях. Но он ни к какому лагерю принадлежать не хотел.

С 1857 года стали прохладнее отношения между Толстым и редакцией «Современника». «Признаюсь, что не буду доволен, если ты познакомишься с Некрасовым. Наши пути разные», - писал он тогда жене. Разногласия с демократами и либералами сблизили Толстого со славянофилами - поборниками российской старины и самобытности. Алексей Константинович сдружился с И. С. Аксаковым и стал постоянным автором «Русской беседы». Но уже через несколько лет и здесь обнаружились существенные расхождения. Толстой не раз высмеивал претензии славянофилов на представительство подлинных интересов русского народа. С начала 1860-х он подчеркнуто отстранялся от политической жизни и - несмотря на их враждебное отношение друг к другу - печатался и в «Русском вестнике» и в «Вестнике Европы».

Он держался собственных взглядов на исторические пути России в прошлом, настоящем и будущем. И его патриотизм - а он безусловно был патриотом - имел особую окраску.

«Истинный патриотизм, - писал позже о Толстом Владимир Соловьев, - заставляет желать своему народу не только наибольшего могущества, но - главное - наибольшего достоинства, наибольшего приближения к правде и совершенству, т. е. к подлинному, безусловному благу… Прямая противоположность такому идеалу - насильственное, нивелирующее единство, подавляющее всякую частную особенность и самостоятельность».

Поэтому к революционерам и социалистам А. К. Толстой относился отрицательно, но с революционной мыслью боролся отнюдь не с официозных монархических позиций. Он всячески высмеивал бюрократию, консерваторов, негодовал на деятельность III (жандармского) Отделения и цензурный произвол, во время польского восстания вел борьбу с влиянием Муравьева Вешателя, решительно возражал против зоологического национализма и русификаторской политики самодержавия.

Следуя своему чувству правды, Толстой не мог отдаться всецело одному из враждующих станов, не мог быть партийным борцом - он сознательно отвергал такую борьбу:

Средь шумного бала…

В тот незабываемый вечер навсегда перевернулась его жизнь… Зимой 1851 года на маскараде в Большом театре граф встретил незнакомку под маской, даму с прекрасной фигурой, глубоким красивым голосом и пышными волосами… В тот же вечер, так и не узнав ее имени, он написал одно из самых знаменитых своих стихотворений «Средь шумного бала…». С тех пор вся любовная лирика А. К. Толстого посвящена только Софье Андреевне Миллер (урожденной Бахметевой), женщине незаурядной, умной, волевой, прекрасно образованной (она знала 14 языков), но непростой судьбы.

Он страстно влюбился, любовь его не осталась без ответа, но соединиться они не могли - она была замужем, пусть и неудачно. Спустя 13 лет они смогли наконец-то пожениться, и брак их оказался счастливым. Толстой всегда скучал без Софьи Андреевны, даже в коротких разлуках. «Бедное дитя, - писал он ей, - с тех пор, как ты брошена в жизнь, ты знала только бури и грозы… Мне тяжело даже слушать музыку без тебя. Я будто через нее сближаюсь с тобой!» Он постоянно молился за жену и благодарил Бога за дарованное счастье: «Если бы у меня был Бог знает какой успех литературный, если бы мне где-нибудь на площади поставили статую, все это не стоило бы четверти часа - быть с тобой, и держать твою руку, и видеть твое милое, доброе лицо!»

В эти годы родились на свет две трети его лирических стихотворений, которые печатались почти во всех тогдашних российских журналах. Однако его любовные стихотворения отмечены глубокой грустью. Откуда она в строках, созданных счастливым влюбленным? В его стихотворениях на эту тему, как отмечал Владимир Соловьев, выражена только идеальная сторона любви: «Любовь есть сосредоточенное выражение… всемирной связи и высшего смысла бытия; чтобы быть верною этому своему значению, она должна быть единою, вечною и неразрывною»:

Но условия земного существования далеко не соответствуют этому высшему понятию любви; поэт не в силах примирить этого противоречия, но и не хочет ради него отказаться от своего идеализма, в котором - высшая правда.

Эта же ностальгия отразилась и в драматической поэме «Дон Жуан», заглавный герой которой - не коварный обольститель, а юноша, который в каждой женщине ищет идеал, «к какой-то цели все неясной и высокой Стремится он неопытной душой». Но, увы, не находит на земле этого идеала. Однако, овладев сердцем поэта, любовь открылась ему как сущность всего существующего.

Меня, во мраке и в пыли Досель влачившего оковы, Любови крылья вознесли В отчизну пламени и слова. И просветлел мой темный взор, И стал мне виден мир незримый, И слышит ухо с этих пор Что для других неуловимо. И с горней выси я сошел, Проникнут весь ее лучами, И на волнующийся дол Взираю новыми очами. И слышу я, как разговор Везде немолчный раздается, Как сердце каменное гор С любовью в темных недрах бьется, С любовью в тверди голубой Клубятся медленные тучи, И под древесною корой, Весною свежей и пахучей, С любовью в листья сок живой Струей подъемлется певучей. И вещим сердцем понял я, Что все рожденное от Слова, Лучи любви кругом лия, К нему вернуться жаждет снова. И жизни каждая струя, Любви покорная закону, Стремится силой бытия Неудержимо к Божью лону; И всюду звук, и всюду свет, И всем мирам одно начало, И ничего в природе нет, Что бы любовью не дышало.

Против течения

А. К. Толстой, которого принято считать преимущественно лириком или историческим писателем, в крайнем случае сатириком, был, по определению Соловьева, поэтом мысли воинствующей - поэтом-борцом: «Наш поэт боролся оружием свободного слова за право красоты, которая есть ощутительная форма истины, и за жизненные права человеческой личности»:

Этот мягкий, тонкий человек со всей силой своего таланта прославлял, в прозе и стихах, свой идеал. Не ограничиваясь спокойным отображением того, что являлось из «страны лучей», его творчество определялось еще движениями воли и сердца, реакцией на враждебные явления. А враждебным он считал то, что отрицало или оскорбляло высший смысл жизни, отражение которого есть красота. Красота была для него дорога и священна как сияние вечной истины и любви, как отблеск Высшей и Вечной Красоты. И он смело шел за нее против течения:

Мы неслучайно так обильно цитируем Владимира Соловьева, нашего первого - и великого - философа. Он не был лично знаком с Алексеем Константиновичем, но очень ценил его и его творчество за многие достоинства. Прежде всего они сходились в своем пристрастии к идеалистической философии Платона. Толстой полагал, что истинный источник поэзии, как и всякого творчества, - не во внешних явлениях и не в субъективном уме художника, а в мире вечных идей, или первообразов:

Какую же роль играет сам художник? - Он ничего не выдумывает, да и не может выдумать, создать в том смысле, в каком это понимаем мы сегодня. Он связующее звено, посредник между миром вечных идей, или первообразов, и миром вещественных явлений. «Художественное творчество, в котором упраздняется противоречие между идеальным и чувственным, между духом и вещью, есть земное подобие творчества божественного, в котором снимаются всякие противоположности» (В. Соловьев)…

Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель! Вечно носились они над землею, незримые оку… О, окружи себя мраком, поэт, окружися молчаньем, Будь одинок и слеп как Гомер и глух, как Бетховен, Слух же душевный сильней напрягай и душевное зренье, И как над пламенем грамоты тайной бесцветные строки Вдруг выступают, так выступят вдруг пред тобою картины, Выйдут из мрака все ярче цвета, осязательней формы, Стройные слов сочетания в ясном сплетутся значенье… Ты ж в этот миг и внимай, и гляди, притаивши дыханье, И созидая потом, мимолетное помни виденье!

Алексей Константинович Толстой умер в 1875 году. Ему было 58, дела его были расстроены, здоровье подорвано, но не это было главным… Подводя итоги жизни, он вновь и вновь задавался вопросом: а выполнено ли предназначение, оставлен ли след?

Как бы ни относились мы к творчеству Алексея Константиновича, на этот вопрос нельзя не ответить удовлетворительно. Владимир Соловьев так отметил его значение: «Как поэт, Толстой показал, что можно служить чистому искусству, не отделяя его от нравственного смысла жизни, - что это искусство должно быть чисто от всего низменного и ложного, но никак не от идейного содержания и жизненного значения. Как мыслитель, он дал в поэтической форме замечательно ясные и стройные выражения старому, но вечно истинному платоническо-христианскому миросозерцанию. Как патриот, он горячо стоял за то именно, что всего более нужно для нашей родины, и при этом - что еще важнее - он сам представлял собою то, за что стоял: живую силу свободной личности».

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

1. Тема любви

2. Тема природы

3. Сатира и юмор

4. Тема истории России

Заключение

Библиография

Введение

Алексей Константинович Толстой (1817?1875), русский поэт и писатель. Родился 24 августа 1817 в Санкт-Петербурге. Личный друг Александра II, он отказался от предложения стать адъютантом царя и решил занять должность распорядителя придворной охоты. Писатель известен балладами на темы русской истории, историческим романом «Князь Серебряный» (1863) из времен Ивана Грозного и драматической трилогией (1866?1870) «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович» и «Царь Борис». Две последние пьесы были долгое время запрещены цензурой, так как в драме «Царь Федор Иоаннович» Толстой изобразил трагическую судьбу простодушного царя: желая творить добро, но неспособный разобраться в путаной политике своего времени, он навлекает беду на всех, кому хотел бы помочь.

Толстой был убежденным западником и противопоставил свободное и цивилизованное существование Киевской Руси как части западного мира жестокой тирании Ивана Грозного и Московской Руси, которая дошла до его дней. Среди его главнейших поэм -- «Иоанн Дамаскин», где утверждается свобода искусства, и «Дракон», из жизни возрожденной Италии. Толстой -- автор ряда сатирических произведений, в том числе комической истории России, где высмеивается российская тоска по порядку, и поэмы «Поток-Богатырь», бичующей как Московскую тиранию, так и радикальную нелепицу новейших дней. В том же насмешливом роде Толстой и его двоюродные братья, Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы, писали под коллективным псевдонимом «Козьма Прутков». Прутков изображался чрезвычайно ограниченным бюрократом, возомнившим себя писателем; безвкусица его стихотворений и общая непроходимая глупость должны были стать сатирическим заслоном литературным притязаниям многочисленных мелких писателей, превозносимых современниками.

Толстого подвергали жестокой критике за то, что он не присоединился ни к одному из общественных направлений своего времени; однако человечность, возвышенные идеалы и эстетические достоинства его произведений обеспечивают ему достойное место в русской литературе.

1. Тема любви

Тема любви занимала большое место в творчестве Толстого. В любви Толстой видел основное начало жизни. Любовь пробуждает в человеке творческую энергию. Самое ценное в любви - родство душ, духовная близость, которую не в силах ослабить расстояние. Через всю любовную лирику поэта проходит образ любящей духовно богатой женщины.

Основным жанром любовной лирики Толстого стали стихотворения романсового типа.

С 1851 года все стихотворения были посвящены одной женщине Софье Андреевне Миллер, которая впоследствии стала его женой, она была единственной на всю жизнь любовью А.Толстого, его музой и первым строгим критиком. Вся любовная лирика А.Толстого с 1851 года посвящена ей.

Вместе с тем любопытно, что это чувство уже испытало влияние общественного настроения, сформированного во многом демократизацией духовной жизни русского общества. Вот почему и героиня любовной лирики А. К. Толстого, несмотря на то, что была она женщиной вполне независимой, обладавшей достаточно сильным характером и волей, предстает в стихах человеком, много претерпевшим, нуждающимся в сочувствии и поддержке. Это отразилось не только в стихах, но и в письмах поэта.

Стихотворение «Средь шумного бала», благодаря музыке Чайковского, превратилось в знаменитый романс, который был очень популярен и в XIX, и в XX веках. литература толстой писатель

Произведение представляет собой стихотворную новеллу, в которой «с почти летописной точностью» воспроизведены обстоятельства случайной встречи поэта с незнакомкой, появившейся в суете многолюдного бала. Автор не видит её лица, но успевает заметить «печальные очи» под маской, услышать голос, в котором парадоксальным образом соединены «и звук нежной свирели, и рокот морского вала». Портрет дамы выглядит столь же неопределённым, как и чувства, которые внезапно овладевают лирическим героем: с одной стороны, его волнует её загадочность, с другой -- он встревожен и растерян перед напором одолевающих его «неясных грёз»

2. Тема природы

А.К. Толстому свойственно необычайно тонкое ощущение красоты родной природы. Он умел уловить самое характерное в формах и красках природы, ее звуках и запахах.

Многие произведения А. К. Толстого строятся на описании своих родных мест, своей Родины, вскормившей и вырастившей поэта. В нем очень сильна любовь ко всему «земному», к окружающей природе, он тонко ощущает её красоту. В лирике Толстого преобладают стихотворения пейзажного типа.

В конце 50-60 годов в произведениях поэта появляются восторженные, народно-песенные мотивы. Отличительной чертой лирики Толстого становится фольклорность.

Особенно привлекательна для Толстого весенняя пора, расцветающие и оживающие поля, луга, леса. Любимым образом природы в поэзии Толстого является «веселый месяц май». Весеннее возрождение природы исцеляет поэта от противоречий, душевных терзаний и придает его голосу нотки оптимизма.

В стихотворении «Край ты мой, родимый край» Родина у поэта ассоциируется с величием степных скакунов, с их безумными скачками на полях. Гармоничное слияние этих величественных животных с окружающей природой, создают у читателя образы безграничной свободы и необъятных просторов родного края.

В природе Толстой видит не только неумирающую красоту и врачующую истерзанный дух современного человека силу, но и образ многострадальной Родины. Пейзажные стихотворения легко включают в себя раздумья о родной земле, о битвах за независимость страны, о единстве славянского мира. («Ой стоги, стоги»)

Многие лирические стихотворения, в которых поэт воспевал природу, положены на музыку великими композиторами. Чайковский высоко ценил простые, но глубоко волнующие произведения поэта и считал их необыкновенно музыкальными.

3. Сатира и юмор

Юмор и сатира всегда были частью натуры А.К. Толстого. Веселые розыгрыши, шутки, проделки молодого Толстого и его двоюродных братьев Алексея и Владимира Жемчужниковых были известны на весь Петербург. Особенно доставалось государственным чиновникам высшего ранга.

Позже Толстой стал одним из создателей образа Козьмы Пруткова - самодовольного, глупого чиновника, начисто лишенного литературного дара. Толстой и Жемчужниковы составили биографию вымышленного горе-литератора, выдумали место работы, знакомые художники написали портрет Пруткова.

От имени Козьмы Пруткова они писали и стихи, и пьески, и афоризмы, и исторические анекдоты, высмеивая в них явления окружающей действительности и литературы. Многие верили, что такой писатель действительно существует.

Афоризмы Пруткова пошли в народ.

Сатирические его стихотворения пользовались большим успехом. Любимыми сатирическими жанрами А.К. Толстого были: пародии, послания, эпиграммы.

Сатира Толстого поражала своей смелостью и озорством. Свои сатирические стрелы он направлял и на нигилистов («Послание к М.Н. Лонгинову о дарвинизме», баллада «Порой веселой мая…» и др.), и на государственный порядок («Сон Попова»), и на цензуру, и мракобесие чиновников, и даже на самую русскую историю («История государства Российского от Гостомысла до Тимашева»).

Самым известным произведением данной тематики является сатирическое обозрение «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева» (1868). В 83 четверостишиях изложена вся история России (1000 лет) с призвания варягов до правления Александра II. Алексей Константинович дает меткие характеристики русским князьям и царям, описывая их попытки улучшить жизнь на Руси. А заканчивается каждый период словами:

Земля наша богата

Порядка ж снова нет.

4. Тема истории России

Основными жанрами в исторической лирике А.К.Толстого являлись баллады, былины, поэмы, трагедии. В этих произведениях развернута целая поэтическая концепция русской истории.

Историю России Толстой делил на два периода: домонгольский (Киевская Русь) и послемонгольский (Московская Русь).

Первый период он идеализировал. По его убеждению, в древности Русь была близка к рыцарской Европе и воплощала высший тип культуры, разумного общественного устройства и свободного проявления достойной личности. На Руси не было рабства, существовало народовластие в форме веча, не было деспотизма и жестокости в управлении страной, князья относились с уважением к личному достоинству и свободе граждан, русский народ отличался высокой нравственностью и религиозностью. Высок был и международный престиж Руси.

Баллады и поэмы Толстого, рисующие образы Древней Руси, пронизаны лиризмом, они передают страстную мечту поэта о духовной независимости, восхищение цельными героическими натурами, запечатленными народной эпической поэзией. В балладах «Илья Муромец», «Сватовство», «Алеша Попович», «Боривой» образы легендарных героев и исторические сюжеты иллюстрируют мысль автора, воплощают его идеальные представления о Руси.

Монголо-татарское нашествие повернуло течение истории вспять. С 14 века на смену вольностям, всеобщему согласию и открытости Киевской Руси и Великого Новгорода приходят холопство, тирания и национальная замкнутость России Московской, объясняемые тяжким наследием татарского ига. Устанавливается рабство в виде крепостного права, уничтожено народовластие и гарантии свободы и чести, возникают самодержавие и деспотизм, жестокость, моральное разложение населения.

Все эти процессы он относил в первую очередь к периоду правления Ивана III, Ивана Грозного, Петра Великого.

XIX век Толстой воспринимал как прямое продолжение позорного «московского периода» нашей истории. Поэтому и современные российские порядки подвергались критике со стороны поэта.

Толстой включал в свои произведения образы народных героев (Илья Муромец, Боривой, Алеша Попович) и правителей (князь Владимир, Иван Грозный, Петр I)

Любимым жанром поэта была баллада

Наиболее распространенный в творчестве Толстого литературный образ - это образ Ивана Грозного (во многих произведениях- баллады «Василий Шибанов», «Князь Михайло Репнин», роман «Князь Серебряный», трагедия «Смерть Иоанна Грозного»). Эпоха правления этого царя - это яркий пример «московщины»: казни неугодных, бессмысленная жестокость, разорение страны царскими опричниками, закрепощение крестьян. Кровь стынет в венах, когда читаешь строки из баллады «Василий Шибанов» о том, как слуга сбежавшего в Литву князя Курбского привозит Ивану Грозному послание от хозяина.

Для А. Толстого была характерна личная независимость, честность, неподкупность, благородство. Ему были чужды карьеризм, приспособленчество и высказывание мыслей, противных его убеждениям. Поэт всегда честно говорил в глаза царю. Он осуждал державный курс русской бюрократии и искал идеал в истоках русской демократии древнего Новгорода. Кроме того, он решительно не принимал и русский радикализм революционеров-демократов, находясь вне обоих станов.

Заключение

Алексей Константинович Толстой по сей день остается великим русским писателем «Золотого века» русской литературы. Естественно, писатель вложил значимый, огромный вклад в развитие отечественной литературы. Он разносторонний поэт, так как писал свои произведения, отталкиваясь от любых тем, в которых писал то, что он думает, выражая свою точку зрения через художественные образы, приемы и др. Некоторые из этих тем лирики Толстого, притом немало важных, мы уже изучили.

Ретроград, монархист, реакционер - такими эпитетами награждали Толстого сторонники революционного пути: Некрасов, Салтыков-Щедрин, Чернышевский. А в советское время великий поэт был низведен до положения второстепенного поэта (мало издавался, не изучался в курсе литературы). Но как ни старались предать забвению имя Толстого, влияние его творчества на развитие русской культуры оказалось огромно (литература - стал предтечей русского символизма, кино -11 фильмов, театр - трагедии прославили русскую драматургию, музыка -70 произведений, живопись - картины, философия - взгляды Толстого стали основой для философской концепции В. Соловьева).

«Я один из двух или трех писателей, которые держат у нас знамя искусства для искусства, ибо убеждение мое состоит в том, что назначение поэта - не приносить людям какую-нибудь непосредственную выгоду или пользу, но возвышать их моральный уровень, внушая им любовь к прекрасному…» (А. К. Толстой).

Библиография

1. «Алексей Константинович Толстой» http://www.allsoch.ru

2. «Толстой Алексей Константинович» http://mylektsii.ru

3. «Русская любовная лирика» http://www.lovelegends.ru

4. «Природа в творчестве А. К. Толстого» http://xn----8sbiecm6bhdx8i.xn--p1ai

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Жизнь и творчество Алексея Константиновича Толстого. Юмористически-сатирические стихотворения Толстого против течений ХІХ в. Киевская Русь в его поезии. Пьеса-трилогия "Царь Борис" - психологическое исследование личностей русских царей и народа.

реферат , добавлен 18.01.2008


Граф А.К. Толстой - русский писатель, поэт, драматург; член-корреспондент Петербургской Академии наук с 1873 года. Биография: университеты, дипломатический опыт, творчество: романтическая фантастика баллад, сатирические стихотворения, историческая проза.

презентация , добавлен 18.02.2013


Историческая тема в творчестве А. Толстого в узком и широком смысле. Усложнение материала в творческом процессе Толстого. Влияние политической системы времени на отображение исторической действительности в прозе и драме. Тема Петра в творчестве писателя.

реферат , добавлен 17.12.2010


Путь Жуковского к романтизму. Отличие русского романтизма от западного. Созерцательность романтики творчества, эклектизм ранних произведений поэта. Философское начало в лирике поэта, жанровое своеобразие баллад, значение для русской литературы.

курсовая работа , добавлен 03.10.2009


Значение пейзажной лирики в творчестве русских поэтов второй половины XIX века. Пейзажная лирика в стихотворениях Алексея Толстого, Аполлона Майкова, Ивана Никитина, Алексея Плещеева, Ивана Сурикова. Сочетание внутреннего мира человека и красоты природы.

реферат , добавлен 30.01.2012


Список произведений писателя В. Суворова, посвященные событиям Второй мировой войны. Тема романа "Контроль" и его достоинства. Произведения "заволжского цикла" А.Н. Толстого, принесшие ему известность. Сюжетные линии романа "Хождение по мукам".

презентация , добавлен 28.02.2014


Основные процессы архаизации и обновления русской лексики. Повесть "Детство" Л.Н. Толстого: история создания, её место в русской литературе. Лингвистическая наука об архаизмах и их стилистическом использовании. Семантическая классификация историзмов.

дипломная работа , добавлен 11.05.2010


Сравнительный подход к изучению русской и татарской литературы ХІХ-ХХ в. Анализ влияния творческой деятельности Толстого на становление татарской культуры. Рассмотрение темы трагического в романах Толстого "Анна Каренина" и Ибрагимова "Молодые сердца".

реферат , добавлен 14.12.2011


Происхождение семьи русского писателя Льва Николаевича Толстого. Переезд в Казань, поступление в университет. Лингвистические способности юного Толстого. Военная карьера, выход в отставку. Семейная жизнь писателя. Последние семь дней жизни Толстого.

презентация , добавлен 28.01.2013


Краткие сведения о жизненном пути и деятельности Льва Николаевича Толстого - выдающегося русского писателя и мыслителя. Его детские годы и период образования. Расцвет творчества Толстого. Путешествия по Европе. Смерть и похороны писателя в Ясной Поляне.